Тёмная половина

— Конечно, я заметила, — сказала Лиз тихим и наполненным ненавистью голосом.

— Только не забывайте, что они здесь с нами, — сказал Старк, глядя уже на Алана. — Держи это у себя в башке, шериф. Не занимайся всякими изобретениями. Если ты попытаешься здесь что-нибудь выкинуть, то это приведет к большой беде. Ты меня понимаешь?

— Понимаю, — ответил Пэнборн.

— И закройте дверь, когда уйдете отсюда. — Старк повернулся к Таду. — Пора.

— Правильно, — ответил Бомонт и взялся за карандаш. Он тоже повернулся на секунду к Лиз и Алану, и те увидели, что на них смотрят глаза Джорджа Старка с лица Тада Бомонта. — Идите. Выметайтесь.

Лиз остановилась на половине лестницы. Алан почти наткнулся на нее. Она пристально к чему-то присматривалась через стеклянную стену гостиной.

Весь мир вокруг дома был заполнен птицами. Лоджия была просто забита воробьями, уклон к озеру почернел от них, а небо над озером было покрыто тучами птиц, летящих с запада к дому Бомонтов.

— О, мой Бог, — только и произнесла Лиз.

Алан схватил ее за руку.

— Будь потише. Не дай ему услышать тебя.

— Но что…

Шериф повел ее вниз по лестнице, по-прежнему крепко держа за руку. Когда они оказались в кухне, Алан рассказал Лиз остальную часть переданной ему сегодня утром информации от доктора Притчарда. Тот разговор сейчас казался ему столь давним, словно тысячу лет назад.

— Что же это означает? — прошептала Лиз. Ее бледное лицо стало серым. — Алан, я так боюсь.

Он взял ее за руки, будучи уверенным, что если он сам не менее сильно испуган, этот жест все же должен успокаивающе действовать на абсолютное большинство женщин.

— Я не знаю, — сказал шериф, — но уверен, что воробьи здесь, потому что либо Тад, либо Старк призвали их. Я почти уверен, что это Тад. Потому что он должен был их видеть, когда приехал. Он их видел, но не упомянул об этом.

— Алан, он уже не прежний Тад.

— Я знаю.

— Часть его любит Старка. Часть его любит Старка… его темная часть.

— Я знаю.

Они подошли к окну холла около телефонного столика и выглянули наружу. Подъездная дорожка была усеяна воробьями, и все деревья, и та тропинка, которая окружала сарай, где по-прежнему лежал револьвер. «Фольксваген» Роули попросту исчез под живым ковром из воробьев.