Коули заставил ее делать эту жуткую работу, на этот счет у меня не было сомнений. К чему мне иные доказательства, если она улыбнулась, отвлекшись от ужасного труда? Она увидела во мне спасителя, освободителя.
— Быстро! — сказал я. С проворством, неожиданным для самого себя, я перепрыгнул кучу костей, лежавшую между нами, и схватил девушку за руку. — Пойдем со мной, пока они меня не догнали.
Ее улыбка не померкла.
— Ты хорошо говоришь по-английски, — заметила она.
— Да… Наверное, — ответил я, пораженный тем, что любовь справилась с недавним напряжением, превращавшим мои слова в рык. Какое блаженство — снова получить возможность выражать свои мысли!
— Как тебя зовут? — спросила девушка.
— Джакабок Ботч. А тебя?
— Кэролайн, — сказала она — У тебя два хвоста. Ты, должно быть, ими гордишься. Можно мне их потрогать?
— Позже, когда у нас будет побольше времени.
— Я не могу пойти с тобой, Джакабок. Прости.
— Я хочу спасти тебя.
— Я так и думала, — кивнула она.
Она отложила нож и взяла меня за другую руку. Так мы и стояли вдвоем, лицом к лицу, рука об руку, и нас разделял стол с выскобленными костями.
— Отец не позволит.
— Твой отец — Коули?
— Нет. Он мой… он не мой отец. Мой отец — тот, с израненным лицом.
— Со следами сифилиса, ты имеешь в виду?
Она перестала улыбаться и попыталась отнять у меня руки, но я не отпустил ее.
— Прости меня, — сказал я. — Ляпнул не подумав. Не стоило так говорить.
— С чего бы тебе думать? — холодно ответила Кэролайн. — Ты демон. Вы не славитесь интеллектом.