— Хочешь послушать? — Яков Афанасьевич протянул наушники.
— А чего там слушать? Как канализационные трубы бурчат? Я уже в прошлый раз слушал.
— В прошлый раз такого не было. Сейчас послушай.
Поначалу Андрей ничего вразумительного не слышал, кроме шорохов, но Яков Афанасьевич подкрутил какие-то рычажки у деревянного ящика, должно быть, служившего усилителем, и Андрей различил неясное бульканье, нечеткое шипение, смутное гудение… наконец, отдаленный вой и стоны. Ощущение от этих звуков было тоскливое, будто сидел кто-то на дне сухого колодца, давно сидел и выл от ужаса безнадежности и одиночества, давно выл — всегда.
Андрею снилось иногда такое, будто он со дна смотрит и видит выложенные камнем края колодца. Часто снился этот сон. Его приятель, буддист, говорил, что это воспоминание из прошлой жизни, что это память запечатлела последние минуты в другой жизни, в другом веке, в другом теле… С Андрея даже хмель слетел. Он, внутренне содрогнувшись, снял наушники и протянул хозяину.
— Слышал? — спросил тот.
— Что это было?
— Русалки на дне воют, песни свои поют, — замогильным голосом проговорил русалковед.
— Это что, шутка такая? — спросил Андрей, но от этих слов сделалось ему не по себе.
— Да какие тут шутки. Тут совсем недавно человека, защекоченного насмерть, нашли. Их рук дело.
Андрей от природы был недоверчив, даже в экстрасенсов не верил.
— Это как защекоченного? Кто же его?
— Ясное дело кто — русалки. Они иногда выходят на сушу, ловят запоздалых прохожих, мужчин, затаскивают их в воду или защекатывают насмерть.
— Это, конечно, интересно, но, на мой реалистический взгляд, маловероятно. — Андрей ухмыльнулся, иронией стараясь избавиться от тоскливого ощущения.
— А доказательствам поверишь? — вдруг спросил Яков Афанасьевич. — У меня дома есть неопровержимые доказательства. Ну что, пойдем?
Андрей посмотрел на часы — до перезахоронки была еще уйма времени, потом перевел взгляд на промокший ботинок, который от внутреннего тепла пошел белыми разводами. С мокрым ботинком блуждать целый день, а потом ночью откапывать покойника было небезопасно: запросто можно было схватить насморк.
— Лучше в другой раз, — сказал он.
— Ну что ж, если захочешь узнать о невских утопленницах — приходи. Я здесь почти каждый день.
Несмотря на запрет Кристины, Андрей решил все-таки съездить домой.
Он добрался до дома в шесть часов вечера.