— Что именно ты хочешь сейчас сказать?
— Возможно, ты решишь отложить это дело на более поздний срок, скажем на конец года.
Джеф задумался. Да, к тому моменту пройдет достаточно времени после этих выборов, но будет еще далеко до следующих, так что с точки зрения политики потери будут сведены к минимуму. Но ведь тогда у Вэнса, если допустить, что он действительно для кого-то представляет опасность, будет время замести следы и продолжить заниматься своими делишками.
Ленни, должно быть, воспринял молчание Джефа как определенную рекомендацию.
— Или мы с этим разберемся на внутреннем уровне. Не поднимая шума.
— То есть, хочешь сказать, ничего не предпринимать.
— Не то чтоб совсем ничего…
— Ты сейчас говоришь почти как тот тип, с которым я разговаривал вчера, — сказал Джеф, чувствуя, что вот-вот сделает какое-нибудь колкое замечание. — Наверно, в каждом из нас и правда имеется частичка Хоббса.
Джеф вернулся в свой кабинет и прослушал сообщения, среди которых было пять обращений домовладельцев из Харсли-Райз, грозивших подать в суд из-за того, что беспорядки привели к падению цен на их недвижимость, а также десять просьб от арендаторов муниципального жилья переселить их в другой район, поскольку они опасаются погромов.
Джефа беспокоило то, что они обратились именно к нему, а не в жилищную службу. А это говорит о том, что они видят в нем и причину кризисной ситуации, и ключ к ее разрешению, так что можно сделать неутешительные выводы по поводу предстоящего в четверг голосования. Город катится ко всем чертям. Он был уверен, что сделать с этим уже ничего не удастся.
Тремя этажами ниже выли полицейские сирены. Одному богу известно, какие теперь появятся заголовки в газетах. Возможно, ему удастся еще до обеда что-то предпринять, и тогда его имя будет украшать первые страницы вечерних газет. Он решил, что стоит снова, и в последний раз, посетить Хоббса.
Антихрист сидел у маленького пруда в саду за своим домом. В пруду не было ни рыбок, ни растений; он бы покрыт зеркальной гладью льда. Не видно было цветов или кустов, не пели скворцы или дрозды.
— Самому не верится, что я веду такие разговоры, — сказал Джеф. Черный кофе, как и в тот раз, не остывал, хотя прошло уже много времени. — Но я попрошу вас еще раз. Пожалуйста, уезжайте отсюда. Оставьте нас в покое, позвольте жителям исцелить этот израненный район.
Хоббс, претендент на роль Антихриста, вежливо кивнул, но этим он явно показывал только то, что слушает собеседника, а вовсе не выражал согласие.
— Теперь вы им верите, не так ли?
— Скажем так, я видел, на что вы способны, и важен результат ваших действий, независимо от того, являетесь ли вы тем, кем себя называете, или нет. Сейчас в этом районе все разрушено. Дома. Человеческие отношения. Доверие. И это сделали вы.
— Я ничего не сделал, советник Блейк. — Хоббс подлил себе кофе; кофейник был недорогой имитацией чеканки по серебру. — В этом у меня не было необходимости. Они все это сами с собой сделали, а началось все с тех пор, когда их перестало волновать, где проводят ночь их дети, а может, тогда, когда они стали спокойно относиться к краденым вещам, или даже тогда, когда они стали сливать моторное масло прямо в водосточную канавку. Вот поэтому мне и не пришлось искать войн и беспорядков, советник. Мне лучше всего работается там, где люди не прилагают никаких усилий, даже самых скромных, чтобы изменить жизнь к лучшему.
— Вы сеете раздор.
— Он здесь был всегда.
— Но вы все же постарались дать им повод, из-за которого они обязательно подерутся.
ebooksa