Теперь вопрос вставал в полный рост. Если не в Москву, то куда? Куда-нибудь, где есть родня? Нет, исключено, потому что сразу возникнет новый виток пересудов и подозрений — как им троим удалось сохранить молодость? В огромной стране много места, и тем труднее определиться с выбором. Такой вопрос он не может решать единолично, подумал Сергей, все равно окончательный вариант будет принят только на семейном совете. Подумав так, он успокоился и не заметил, как задремал.
— Просыпайся, приехали!
Голос Веры вывел его из состояния дремоты, и Жуковский сразу почувствовал что-то необычное, будто невдалеке находился кто-то знакомый и очень опасный. Это было похоже на булавочный укол, болезненный, но кратковременный. Что-то мелькнуло — и снова ничего нет. Он мгновенно просканировал ментальным взглядом окружающую местность — нет, поблизости не было никого, кто мог бы пробудить подобное ощущение.
«Ты тоже почувствовал?» — услышал он мысленный вопрос дочери.
«Да, но что это было?» — ответил он.
«Не знаю, это происходит уже третий раз».
Жуковский огляделся по сторонам и увидел, как от их дома отъехало такси и быстро скрылось за поворотом. Одновременно с этим исчезло неприятное чувство. На всякий случай Сергей запомнил номер машины.
— Выгружайте вещи, приводите себя в порядок и едем ко мне, я обед приготовила, — скомандовала Настя.
— Да мы не голодны, — запротестовала Вера. — Нас в самолете кормили.
— Ничего не хочу слушать! — Дочь была непреклонна. — Что я, зря столько возилась?
Жуковский любил бывать у Насти. Она купила коммуналку в старом, «сталинском» доме, построенном еще пленными японцами, перепланировала и отделала ее по собственному дизайнерскому проекту, и теперь квартира превратилась… Во что же она превратилась? Проще сказать, что Жуковскому раньше не приходилось видеть подобного жилья. Никаких обоев, цвета на стенах плавно переходили из одного в другой, деля помещения на функциональные зоны. Выступы, возвышенности, причудливые, ни на что не похожие украшения. И при этом — ни малейшего ощущения новомодного модерна, квартира дышала теплом и уютом, сюда хотелось возвращаться.
Художественный талант проснулся у дочери на третьем курсе университета неожиданно для всех, а в первую очередь для нее самой. Она писала очень приличные картины и, кроме того, стала великолепным дизайнером. Получив диплом, Настя не пошла работать в школу, а открыла фирму по дизайну помещений и оформлению рекламы, где поначалу была единственным, не считая пожилой бухгалтерши, работником. Потом дела у нее быстро пошли на лад, она расширила штат, набрав молодых талантливых ребят, купила квартиру и отделилась от родителей. Теперь она не только не брала у них ни копейки, но даже иногда в шутку предлагала отцу в случае чего обращаться к ней за ссудой.
Готовить Настя любила и умела. Сергей не был голоден, но борщ оказался таким вкусным, что, когда он встал из-за стола, пришлось расстегнуть брючный ремень. А Вера заявила, что после такого обеда она совсем разомлела, хочет спать, и дочь должна отвезти их домой. В машине она стала клевать носом, поэтому дома улеглась подремать, а Сергей отправился в офис.
Жуковский уже давно занимал в фирме «Пахом» должность генерального директора, и это не было синекурой. Он постоянно учился горному делу, даже прошел специальные курсы, дающие право на ответственное ведение горных работ, а если еще учесть особое чутье на драгоценный металл, то никто не вправе был сказать, что он даром ест свой хлеб. Андрей Синицын, единственный в городе член ордена миссионеров, исполнял обязанности заместителя директора по вопросам безопасности и сохранности металла. Ему, приехав в офис, Жуковский и рассказал о странном эпизоде около дома.
— Какой, говоришь, номерок у машины? — спросил Андрей, нажимая кнопки телефона. Услышав ответ, он назвал кодовую фразу, сделал запрос и получил из милицейской базы данных исчерпывающую информацию о водителе такси.
— Похоже, водитель ни при чем, — сказал он Сергею, — но я сегодня же поспрашиваю его.
К вечеру Синицын приехал домой к Жуковскому и, уединившись с ним в домашнем кабинете, сообщил, что ему удалось выведать у таксиста. Пассажира таксист взял по телефонному заказу, тот зафрахтовал машину повременно и долго ездил по городу, заходя в разные учреждения, в том числе в банк. Водитель даже удивился, потому что внешностью пассажир совершенно не походил на делового человека. Потом они долго стояли около дома по улице Гагарина, того, где жили Жуковские, пассажир кого-то ждал и, не дождавшись, приказал отвезти его в аэропорт, где и остался, хотя никакого багажа при нем не было.
Сергей внимательно рассмотрел облик странного пассажира, отсканированный Андреем из сознания таксиста. Меньше всего этот парень напоминал человека, имеющего дело с банками и официальными учреждениями. На вид лет тридцать, круглое, простоватое, почти придурковатое лицо, слегка косящие глаза. Нет, Жуковский готов был поклясться, что никогда его не видел. И вторичное ментальное отражение, снятое Синицыным с таксиста, тоже не дало ничего интересного. Обычный фон, характерный для недалекого, не очень грамотного и развитого человека. И все-таки в нем было что-то, что привлекло внимание Сергея. Фон был обычным, но каким-то суженным, будто сам субъект старался уйти от подробного рассмотрения или кто-то помогал ему. Заметил это только Жуковский, Андрей ничего подобного определить не мог, как ни старался.
И еще Сергей, вспоминая мысленный укол, который он ощутил около своего дома, понял, что это чувство ему откуда-то знакомо. Что-то подобное уже было. Всю ночь он проворочался без сна, пытаясь вспомнить, и только под утро его осенило. Но этого не могло быть! Человека, чью ауру Жуковский, как ему казалось, рассмотрел во время моментального контакта сознаний, он почувствовал бы за километр. Но рядом в тот момент его точно не было. Возможен был другой вариант — круглолицего соглядатая подготовил и отправил к нему тот, о ком он подумал. Вот только зачем?
2
ebooksa