– Да, святой отец. Мой отец обучил меня: я пишу и владею началами счёта.
– Прекрасно, Рене. Моему секретарю как раз нужен помощник. Ты согласен?
– Почту за честь, святой отец! – воскликнул Рене, не ожидая такого предложения от настоятеля.
– Завтра же тебе выделят келью, и ты станешь послушником.
Рене поклонился в знак благодарности.
В дверь постучали: вошёл монах, согбенный в поклоне.
– Святой отец, из Шоле доставили женщину, обвиняемую в колдовстве. Что прикажите с ней делать?
Настоятель встрепенулся:
– Женщину? Кто она?
– Это цыганка из бродячей труппы актёров. Говорят, она торговала зельями и взывала к хрустальному шару, дабы узнать судьбу.
– И всё? – удивился настоятель.
– Да, святой отец. Якобы, от её зелья скончалась почтенная горожанка…
– Хорошо, надо провести следствие. Рене, пойдёшь со мной.
Отчего Анри Денгон прихватил с собой юношу, он и сам не знал, но что-то внутри него подсказывало, что поступить надо именно так.
Денгон спустился в подземелье. Рене покорно шёл за своим патроном, его обдало запахом сырости и плесени, внутри неприятно похолодело. Юноша ощутил нечто: то ли страх, то ли напротив, ощущение своей скрытой силы, – он и сам не мог понять, но в глубине души, словно поднялась некая волна, захлестнула его существо и…отхлынула. Но Рене почувствовал себя преображённым: возможно, он волновался – не каждый день суждено воочию видеть ведьму!
Цыганка стояла, привязанная к дыбе. Её безвкусный пёстрый наряд был изорван в клочья добродетельными горожанами, волосы всклокочены, на лице запеклась кровь.
Анри Денгон сел в кресло, молча, указав Рене место подле себя. Юноша сел прямо на пол. Секретарь приготовил перо и бумагу, дабы вести запись допроса; молодой палач стоял наизготове, готовый в любой момент привести в движение орудие пытки.
– Назови своё имя и род занятий! – приказал настоятель цыганке.
– Я – Розалинда, гадалка и танцовщица.
– А ты знаешь, что церковь осуждает различного рода гадания и предсказание судьбы?