Прелат

Жиль проглотил слюну. Профессор и вовсе взмолился:

– Умоляю, господин прелат, я уже теряю сознание от голода. В пустом брюхе бурчит. – Итак, позвольте мне закончить мысль: где находится вишенка! – завершил своё гастрономическое повествование Рене.

– Как вишенка? Зачем? А мясо? – недоумевал профессор.

– В этом-то и заключается вся прелесть: король не ест мясо оленя, а только – одну вишенку, – ещё раз пояснил прелат.

– Порча добра, да и только, – подытожил Жиль. – Обкромсать кусок жареного мяса из-за какой-то вишенки!

– Да, а я разве не сказал? – король бросает мясо своим охотничьим псам!

Жиль издал возглас удивления, профессор – разочарования.

– Уж лучше бы его величество бросил этот кусок мне! – воскликнул голодный учёный муж.

Уже совершенно стемнело, когда перед «испанцами» появился вооружённый разъезд. Королевские гвардейцы тотчас двинулись навстречу непрошенным всадникам, выставив вперёд алебарды[68].

– Кто такие? – поинтересовался капитан гвардейцев.

На что Рене уверенно и гордо ответил:

– Я – дон Альварес ди Калаорра, испанский идальго. Это мои люди: телохранитель-оруженосец Хуан и личный секретарь Фернандо Сигуэнса.

Гвардейцы окружили всадников, освещая факелами.

– Чем вы можете подтвердить свои слова? – осведомился капитан гвардейцев.

– Прошу вас, – профессор извлёк из седельной сумки небольшую шкатулку из резного дерева, в которой хранились документы.

Изучив предоставленные бумаги, капитан немало изумился:

– О! Сударь! Простите – рядом ставка его величества и мы вынуждены проверять всех, следующих по дороге.

– Не стоит извиняться, капитан. Вы исполняете свой служебный долг! – заметил «испанец». – Я намеренно направился по этой дороге, лелея надежду на встречу с всесильным герцогом Монморанси.

Капитан удивлённо вскинул брови.

– Говорите, дон Альварес.