Смерть на кончике пера

22
18
20
22
24
26
28
30

– Можно к вам заехать через полчасочка? Не очень поздно?

– Мм, можно. Вы не один?

Андрей нажал на газ.

– Куда мы едем?

– К одной женщине. Она тоже приложила руку к вашему… обнаружению. Хотела с вами познакомиться. Она сейчас одна. Сын, толкиенист, на мечах сражаться поехал. Там вас никто искать не будет.

Подойдя к двери квартиры Ксении Петровны, Анна К. увидела себя на свету и удрученно всплеснула руками:

– Ну и видик у меня!

– Полное чмо, – охотно согласился Андрей.

«А вот и пусть!.. Гоняюсь за ней ради ее же блага, а она не поблагодарила ни единым словом».

Ксения Петровна выглянула в щелку, отворила дверь.

– Добрый вечер, Ксения Петровна. Это Анна. Ксения Петровна приютит вас… до выяснения обстоятельств.

– Вы поезжайте, Андрей. Мы тут по-девичьи быстрее договоримся.

Спускаясь по лестнице, прыгая, как всегда, через две ступени, Андрей почувствовал, что как-то тяжеловат, неразворотлив в движениях.

«Ну а день-то был! – утешил сам себя. – Устал, разозлился, проголодался… В «Подкову» бы – поужинать, но меня туда не пустят. Тоже чмо изрядное…»

Андрей проснулся с отлежанной, онемевшей спиной. Был десятый час. Хотелось сразу позвонить Ксении Петровне, но он сдержался, помахал гантелями, сварил кофе и только после этого набрал номер. Ксения Петровна ответила тихим, даже каким-то сдавленным голосом. У Андрея екнуло сердце.

– Как там у вас, Ксения Петровна? Почему голос такой?

– Анечка еще спит… Мы с ней вчера до двух ночи разговаривали.

– Да? Она обещала больше не сбегать? У меня сил нет ее отлавливать. Я половину уголовного кодекса нарушил!

– Мы об этом не говорили, но она пока не убежит. У нее вся одежда сырая, из стирки, а другой нет – моя ей велика.

– Ну, так вы последите, чтобы она подольше не сохла. По крайней мере, до после Дня Победы.