Света было вполне достаточно, чтобы, не напрягаясь, видеть лица, и я заметил, как Мэлони вновь окинул нас быстрым взглядом.
— Лагерь спит? — тихо спросил через некоторое время Сайленс.
— Если только Сангри… — ответил священник так же лихо. — Насчет женщин не знаю, думаю, они и не ложились…
— Тем лучше, — отозвался доктор и добавил: — Хорошо бы туман чуть рассеялся и проглянула луна, позже ее свет нам может очень пригодиться.
— Мне кажется, туман поднимается, — прошептал в ответ Мэлони. — Он уже выше деревьев.
Трудно сказать, почему от этого простого обмена наблюдениями пробирала дрожь. Возможно, дело в той беспрекословной покорности, с которой Мэлони подчинился доктору, — это, конечно же, произвело на меня впечатление. Впрочем, и без того было ясно, что каждый из нас отдает себе отчет в серьезности ситуации, готовясь всю ночь быть начеку.
— Сообщайте мне о малейшем шорохе, — повторил Джон Сайленс, — и не делайте ничего опрометчивого.
Он передвинулся ко входу, приподнял полог палатки и закрепил его на шесте так, чтобы можно было обозревать окрестность. Мэлони перестал напевать и вместо этого начал чуть слышно насвистывать, потчуя нас попурри из церковных гимнов и популярных песенок.
Вдруг палатка заколебалась, как будто кто-то ее тряхнул.
— Поднимается ветер, — прошептал священник и откинул полог до предела.
Струя холодного сырого воздуха заставила нас зябко поежиться и одновременно донесла шорох набежавшей на берег волны.
— Переменился на северный, — добавил Мэлони, смешав свой голос с приглушенными вздохами деревьев. — Туман теперь наверняка рассеется. Я уже вижу над морем просветы…
— Тише! — шикнул доктор на прелата, который говорил слишком громко.
Мы опять погрузились в напряженное ожидание, безмолвие которого прерывалось лишь легким шелестом палатки, когда кто-либо из нас, меняя положение, задевал шелковую стену, да еще нарастающим шумом волн у внешнего побережья нашей «подковы». Тихо и монотонно подвывал ветер, под слабое постукивание метронома — это на палатку падали с ветвей капли — перебирая деревья, словно струны огромной арфы.
Так мы просидели более часа, и нам с Мэлони все труднее становилось бороться со сном, как вдруг доктор поднялся и выглянул наружу. Через минуту он исчез…
Освободившись от его властного присутствия, прелат придвинул свое лицо почти вплотную к моему.
— Что-то мне не нравится эта игра в ожидание, — прошептал он, — но Сайленс и слышать не хотел, чтобы я остался со своими; сказал, что мое присутствие может помешать развитию событий.
— Ему виднее, — буркнул я хмуро.
— В этом никто и не сомневается, — бубнил Мэлони в самое мое ухо. — Это все двойник, как он его называет, или, по Писанию, дьявольская одержимость. Как бы там ни было, дело нечистое. У меня там снаружи винтовка на взводе припрятана, и еще я взял с собой вот это…
Прелат поднес к моему носу карманную Библию, в былые времена он с ней не расставался.
ebooksa