— И я, — кивнула она. — Я тоже.
В нем вдруг поднялась горячая, жаркая волна. Захотелось встать перед ней, обнять, отвести душистую прядь волос, доверительно шепнуть в маленькое розовое ухо: ты — знаешь? Догадывалась?
Но вместо этого он чувствовал, что все глубже погружается в пропасть, в теснину, края которой сходятся страшно и глухо, сдавливают его. А она наверху — ходит, ищет. Может быть, даже отчаянно зовет. Но не знает, что нужно просто опустить глаза.
— Что тебя беспокоит?
Он чуть было не прибавил — «еще», но вовремя прикусил язык.
— Понимаешь, в чем дело, — сказала Наталья. — Наверное, только я и могу видеть тебя по-настоящему. Это — не бабья блажь.
— Я ведь уже сказал — верю, — он попытался успокоить ее, но вместо этого разволновался сам. — А почему — блажь?
«С чего она все-таки взяла, что я способен хоть немного поверить во всю эту… Без сомнений, обычного здорового скептицизма и нездоровых мужских комплексов-опасений. Она что, настолько мне доверяет? Или просто до сих пор находится под впечатлением увиденного?
А что тогда прикажете делать мне? На стенку лезть? Искать новых докторов и колдуний, чтобы они выковыряли, выпотрошили, вырезали из меня невесть что, чем я обязан именно ей — милой, душевной и заботливой? И теперь ее снедают муки совести! Иначе, будь она обычной женщиной, живущей в реальном мире, она бы, прежде всего, попыталась вживить, впаять в меня свое знание обо мне. Свое представление об опасности.
Неужто она верит, что так сразу убедила меня в том, чему не поверит ни один нормальный мужик на моем месте? Она с самого начала ставила меня на одну доску с собой? Забавно…»
— Конечно, я поверил сразу, что дело серьезно, — кивнул он. — Но пойми сама: как все это должно сразу уложиться в голове обычного человека, который ничего не видит… как ты… который не готов ко всему этакому…
— Но ведь уложилось же, — возразила она. — Иначе бы ты сегодня с утра не кинулся по больницам, верно?
— Скажи еще — сломя голову, — буркнул он, чувствуя, как предательски краснеет. Затем помолчал, но надолго не удержался — подозрительно покосился на нее.
— А откуда ты знаешь? Это что, тоже входит в твои…
— Успокойся, никуда это не входит, — улыбнулась она. — Просто от тебя за версту несет больницей.
— Как это? — удивился Вадим, смущенно разглядывая ладони, точно намеревался обнаружить там пахучие следы лекарств или нашатыря.
— Волосы, — спокойно пояснила она. — Они легко впитывают все острые и химические запахи. Да и потом не слишком-то спешат с ними расстаться.
Она протянула руку и погладила его волосы ласковым, осторожным движением. Он замер, прислушиваясь к прикосновению женской руки, к пальцам той, которая ему нравилась, но совсем не так, как все другие женщины, что были до нее. Вадим совсем не испытывал к Наталье физического влечения, может, лишь самую малость. Острая тревога о собственном здоровье зачастую притупляет в мужчине все остальные инстинкты. И оттого он начинает беспокоиться еще больше.
— У тебя на столе бутылка, а гостям не предлагаешь, — улыбнулась она.
— Ты разве пьешь? В смысле — водку? — поправился Вадим.
ebooksa