– Это прекрасно, – кивнул Порфирий. – Еще что-нибудь приходит в голову?
– Ты чтишь оракул, – сказал я, – поэтому я не решаюсь делиться с тобой своими наблюдениями.
– Не бойся, говори.
– Голос, давший мне ответ, не принадлежал пифии. Он прилетел как бы со всех сторон сразу. Пифия даже не повела головой. Возможно, говорил кто-то другой…
– Ах, вот ты о чем… Да это вообще не пифия, Маркус. Просто воронье пугало в кресле. Если бы там сидела живая женщина, она бы давно задохнулась. Голос, который мы слышим, приходит по специальной глиняной трубе из-за стены. У них есть список нарочито туманных советов, и жрица зачитывает их по очереди.
Я засмеялся.
– Ты знаешь про это и все равно относишься к гаданию серьезно?
– Конечно, Маркус.
– Но если жрица читает заготовленные ответы, где здесь действие бога?
– Оно в том, Маркус, что тебе было сказано то, что сказано. Если жрица поленилась перевернуть страницу своего списка или просто забыла, какой ответ дала последним и прочла его дважды, это тоже рок… Действие Бога даже в том, что ты решился обратиться к оракулу. Разве может быть, что Бог есть во всем, а в ответе оракула его вдруг нет?
Я не стал на это возражать, и остаток спуска мы проделали в молчании.
На дороге нас ждал привязанный к дереву мул с поклажей. Видимо, слуги Порфирия стерегли его, прячась где-то рядом – и удалились, увидев, что мы возвращаемся.
Мы пошли по пыльной дороге вдоль горного склона, изредка сходя на обочину, чтобы пропустить повозку или группу всадников.
День был светел и юн – будто не полыхали прежде ни Акциум, ни Троя. И Порфирий тоже казался веселым и простодушным, словно не было до него ни Тиберия, ни Макрина. Он радовался красотам природы, отпускал глуповатые шутки и то и дело принимался распевать греческие песенки. Было удивительно, сколько он их помнит.
Вскоре он обратился ко мне.
– Готовясь к паломничеству, я велел составить карту нашего маршрута и нанести на нее божественные и иные достопримечательности, которые встретятся нам на дороге. Видишь ту деревню?
Он указал на белые хижины на краю живописного леса.
– Да, господин.
– Там живет философ Птолемей из Александрии. У него своя философская школа, и он, говорят, учит тайному египетскому знанию. Давай навестим его и заодно перекусим.
Мы направились к деревне.