— И сейчас все будет по взаимному согласию, — сообщаю я ей.
— Разные спальни, — внезапно выдвигает новое условия.
— Разные спальни? — насмешливо переспрашиваю.
До каких границ может дойти «бунт» моей жены?
Ловлю себя на мысли, что мне это даже интересно.
— Да, я буду спать в отдельной спальне, — опять упрямо кивает.
И даже ни разу не улыбнулась за весь наш разговор.
— Давай уж, выдавай весь список пунктов, — опять расслабленно откидываюсь на спинку кресла. — Чтобы я одним махом все отмел.
— Я возвращаю в свою жизнь хобби и свои дела.
— Поконкретнее.
Вижу, что не хочет конкретики, но придется, малыш…
— Подруги, фортепиано… — нехотя отвечает она.
— Под охраной.
Кивает. Хотя охрана и так постоянно при ней.
— Кстати. Вчера ты хотела быть послушной девочкой за то, чтобы я переписал бизнес твоего отца обратно на него, — вопросительно приподнимаю бровь. — Не услышал от тебя этого пункта сегодня.
Замирает и смотрит на меня грустно, а потом отворачивается. И мне хочется сейчас ее обнять. Довел ее папаша.
— Это уже на твое усмотрение. У меня теперь этого пункта нет, — тихо отвечает.
Даже злость берет, что он влез сейчас со своими очередными дерьмовыми новостями и проблемами, подпортив нам и так нелегкую ситуацию.
— Хорошо. Год брака. Ты — идеальная жена. У тебя будет отдельная спальня. Через месяц в нашу семейную жизнь возвращается секс, — и цежу сквозь зубы, — естественно, по взаимному согласию. Время на твои хобби у тебя будет. Через год вернемся к этому разговору.
— Нет, через год мы не будем возвращаться. Пусть твои юристы составят договор, и мы его подпишем, — холодно, серьезно говорит мне моя всегда довольная, влюбленная жена.