Они стояли рядом и держались за руки.
Ему было тринадцать, а ей двенадцать. Если бы кто — то в компании увидел их, они бы просто умерли от стыда и смущения. Они пробирались через еловый лес, прислушиваясь к каждому звуку и каждому движению, как будто находились на каком — то секретном задании. Они надеялись, что их никто не увидит.
Они хотели быть вместе, но еще не понимали этого.
Время близилось к девяти вечера, но небо оставалось достаточно светлым. Они не осмеливались смотреть в лицо друг другу. Если бы посмотрели — пришлось бы что — то сказать, а у них не было слов.
Они молча решили, что пойдут к камню. На узкой тропинке между елями они случайно взялись за руки и теперь шли, опасаясь ослабить пальцы.
Кожа Андерса горела так, как будто он просидел на раскаленном солнце целый день. Он боялся споткнуться о какой — нибудь корень, боялся, что у него вспотеют руки, боялся сделать что — нибудь не так.
В компании уже были ребята, которые серьезно встречались друг с другом. Например, Мартин и Малин. Раньше Малин встречалась с Жоэлем. Они могли лежать и целоваться у всех на виду, и Мартин всем рассказывал, что он и Малин обнимались около лодочных сараев. Так оно было или не так, не важно, — по крайней мере, они говорили об этом вслух, не скрываясь.
К тому же они были старше на целый год — и красивыми. Поэтому они позволяли себе множество того, о чем другие даже не осмеливались думать: над ними бы просто посмеялись всей компанией. Им даже подражать смысла не было.
Ни Андерс, ни Сесилия не были какими — то изгоями, типа Хенрика и Бьерна, или Хуббы и Буббы, как их называли в компании, но в то же время они не принадлежали к тем, кто устанавливал в компании правила игры и решал, какие шутки будут смешными, а какие нет.
Если бы Андерс и Сесилия стали ходить и держаться за руки, это было бы просто смешно. Они прекрасно знали это. Андерс был коротышкой, а его каштановые волосы — слишком тонкими, чтобы он мог изобразить какое — то подобие прически, и он просто не понимал, как это делают Мартин и Жоэль. Иногда он пытался зачесывать волосы назад при помощи геля, но это выглядело довольно — таки глупо, и он обычно смывал все свои старания под краном еще до выхода из дома.
Сесилия тоже не была красавицей. Угловатая, с широкими плечами, хотя и довольно худенькая, почти никаких бедер и никакой груди. Лицо казалось маленьким между широкими плечами. У нее были средней длины светлые волосы и очень маленький нос, покрытый веснушками. Когда она завязывала волосы в конский хвост, Андерс считал, что она очень миленькая. Ее голубые глаза всегда смотрели немного печально, и Андерсу это нравилось. Она выглядела так, как будто она знала что — то, о чем он тоже смутно догадывался.
Мартин и Жоэль ничего такого не знали. И Малин и Элин. Они говорили правильные вещи, но все равно они не знали. Сандра читала книги и была хорошенькая, но ничто в ее глазах не говорило о ее знании.
Сесилия знала, и Андерс четко это видел. Они чувствовали друг друга. Он не мог описать, что именно они знали, но тем не менее был уверен, что этот так — они знают то, о чем даже не подозревают другие.
Тропинка сузилась, ели почти закрыли проход. Им пришлось отпустить руки друг друга, чтобы суметь пробраться к камню. Тут было темно и прохладно.
Андерс посмотрел на Сесилию. На ней была футболка в желтую и белую полоску с таким вырезом, что была видна ключица. Он просто не мог поверить, что целых пять минут она прижималась к нему.