— Не знаю… может, мотор заглох. Или лед треснул. Но они просто исчезли. И все.
Андерс поднялся и прошелся по кухне. Элин следила за ним взглядом и сосала вино. Затем она спросила:
— Что?
Андерс покачал головой. Показывая, что не хочет говорить, он вытащил сигарету и пошел в гостиную.
Совершенно не обязательно, что с Майей случилось то же самое, что с Хенриком и Бьерном. Может, они… просто уехали. Уехали куда — нибудь и начали новую жизнь, на новом месте.
Из окна гостиной Андерс смотрел на маяк. В его глазах стояли слезы.
Он видел маленькие ручки Майи, держащие рожок с соком, ее тоненькие пальчики, которыми она перебирала странички книжек про медведя Бамсе. Она обычно листала книжки, когда лежала в кроватке.
Андерс смотрел в темноту. Вино ударило ему в голову, и казалось, что на берегу мерцал и двигался огонек. Он видел Майю в ее красной куртке. Она светилась в темноте, она шла по воде. Маленькое тельце, мягкая кожа. Красное пятно, которое расплывалось, когда он пытался приглядеться получше.
Он прошептал в отчаянии:
— Где ты? Где ты, моя маленькая?
Нет ответа. Только море билось о скалы, и маяк, казалось, повторял:
Андерс стоял около окна и всматривался в даль, пока наконец не замерз. Тогда он вернулся обратно на кухню.
Элин лежала головой на столе. Он потряс ее за плечо, и она подняла на него непонимающий взгляд.
— Тебе надо пойти лечь. — Андерс махнул рукой в сторону спальни. — Ложись на большую кровать.
Элин ушла в спальню, а Андерс сидел за кухонным столом, пил вино и курил. Он всматривался в непонятные иероглифы.