Фортепьянная мелодия была грустной пьесой из 1920-х годов и напоминала затухающие звуки карнавала. Он начал свободные плавные движения, с наклонами и поворотами из представлений той эпохи. Лампа отбрасывала его тень на стену. Лисса смотрела на этот образ, он мог быть любым из тех давних людей, которые очаровывали детей и заставляли мужчин и женщин тосковать по пережитому, которое вовсе не было так хорошо, как им казалось в воспоминаниях. Настоящее определение ностальгии.
Это был стиль танца, созданный для мужчины, с широким размахом рук, прыжками на месте, напоминавший ей подготовку гальских бойцов к битве, как они танцевали при свете костров. Пытались связаться с чем-то, что придало бы им дополнительных сил.
Она могла бы смотреть, как он это делает, часами, как танцуют мужчина и его тень, гипнотизируя ее гибкостью движений. Когда пьеса кончилась, он закружился, чтобы завершить танец. Бейсболка прокатилась по его руке до пальцев, он низко поклонился и затем выпрямился, слегка запыхавшись.
Он подошел к ней, и его большой палец щелкнул, когда он кинул шапку на столик. Гримасничая, он потянул за нижний сустав, чтобы сместить, а потом поставить его на место.
Лисса сорвалась с кушетки, широко раскрыв глаза.
— Так вот как ты это делаешь! — она обвиняюще указала на его руку. — Вот как ты освобождаешься от кандалов.
Он поморщился.
— Прокололся. Если вам от этого будет легче, то, если верить бабкиным предсказаниям, я в старости буду страдать ужасным артритом. — Он посмотрел на нее. — Конечно, это было одной из самых заманчивых перспектив в работе слуги-человека, избежать этого.
— Ты… — она покачала головой. — Я думала, что привлекательность состояла в том, чтобы провести вечность открытым моему очаровательному и милому характеру.
— Это тоже, — согласился он. Она заметила, что он приглядывается к ней более пристально. Опять встав на колено возле нее, он сказал:
— Вы голодны, Госпожа.
Он начинал замечать небольшие изменения, которые указывали, что ей необходимо востановить силы. У Томаса на это ушло несколько месяцев, и хотя она понимала, что Томас мог ему это описать, Откуда-то она знала, что не описал. Джейкоб просто был изначально настроен на ее потребности.
— Можно мне предложить вам… что-нибудь? Это же часть моей работы, не так ли?
— Да, — она склонила голову.
— Вы предпочтете с вином или…
Она поняла, что он приготовился к тому, что она отвергнет его, если уж она решила вновь установить эмоциональную дистанцию между ними. Попытка, которая начинала казаться бессмысленной, учитывая что нечто такое простое, как танец, может ее удивить.
Она покачала головой.
— Когда дело доходит до тебя, Джейкоб, я предпочитаю чистый источник.
Большую часть времени она принимала кровь в вине от Томаса. Он просто готовил для нее смесь, надрезая руку и смешивая свой источник жизни с вином, которое разбавляло кровь и придавало ей различные вкусы, в зависимости от того, какое у нее было настроение. С Джейкобом она подозревала, что пройдет много времени, прежде чем она откажется от своего права прикладывать губы прямо к его коже, чувствуя его дрожь, когда ее зубы впивались в его плоть. Это если бы у нее было много времени, а у нее нету. И это становилось еще более важным для нее.
— Я возьму кровь прямо из шеи своего слуги, — сказала она.
ebooksa