Чистилище

— И правда, не очень дорогая вещица, но из чистого серебра.

— О! Господин отлично разбирается в этом? — игриво воскликнула Елена.

— Ничего особенного, но у меня есть такая же цепочка.

— Ты хочешь сказать… похожая.

— Нет, именно такая. — Александр поднес маленький крестик к глазам. — Если ты сможешь сильно напрячь свои милые глазки, то наверняка увидишь маленькую гравировку. Лишь три буквы: МСН. Гравюра с такими же буквами есть и на моем крестике. Он должен где-то у меня лежать.

— Как ты узнал о гравировке? Она такая крошечная, что я даже не заметила ее.

— Эта гравировка — изюминка креста и стоит больше, чем он сам.

Елена растерянно посмотрела на Розина.

— И ты сию минуту скажешь мне, что означают эти буквы, не так ли?

— Это первые буквы имен трех святых, покровителей швейцарской гвардии Ватикана: святого Мартина, святого Себастьяна и святого Никлауса из Флю.

Пока Елена сидела и слушала его разинув рот, Александр продолжал:

— Гвардейский капеллан, тогда еще Франц Имхооф, подарил такой крестик каждому гвардейцу на Пасху. Это было в первый год моей службы.

— Цепочка швейцарского гвардейца! — удивилась Елена. — Теперь на это убийство можно посмотреть с другой стороны.

— Да, к сожалению, — вздохнув, согласился Александр. — С чудовищной.

3

Пеша, Северная Тоскана, вторник, 22 сентября

Он догадывался, нет, даже знал, что в этих каменных лабиринтах его поджидает нечто ужасное и злое. Несмотря на это, он шел дальше, делая шаг за шагом, будто им руководила какая-то странная сила. Неужели это было любопытство, которое победило страх и гнало его вперед? Он и сам не знал ответа и был не в том состоянии, чтобы долго задумываться над этим. Извилистая тропа, которая шла то сквозь узкие проходы, то через изогнутые каменные мостики без перил, требовала от него предельного внимания. Вдруг он остановился на шатком мостике и бросил взгляд в глубину. Когда он опустил глаза, то уже знал, что это ошибка. Раскрытая черная глотка под ним, казалось, не имела дна. Стоит ему сделать один неверный шаг, споткнуться — и он полетит вниз, а после долгого падения в неизвестность расшибется в лепешку. И никто не в силах будет помочь…

Ему вдруг стало жарко, но он подавил в себе неудержимое желание отереть пот со лба. «Иди вперед и не смотри вниз!» — шептал какой-то голос в голове. И он послушался. Голос заманил его в этот лабиринт. Голос, казалось, был мягким, почти соблазнительным, и одновременно было в нем что-то настойчивое, что не терпело никаких возражений. Голос не просил, он приказывал.

Вокруг него были только обломки камней — ни деревьев, ни травы, ни воды и уж точно никакого неба. Был ли он на горе или под землей? Он не знал. Он не мог даже сказать, как попал в этот лабиринт, в каком месте вошел сюда. Он знал лишь, что идет на зов. Ничего другого сейчас для него не существовало.

«Уже недолго, скоро ты будешь у цели!» — Теперь голос звучал громко и четко. Кому же он мог принадлежать? Судя по всему, этот человек не мог находиться далеко. Последняя вспышка собственной воли заставила его остановиться и задуматься, кто или что его ждет, с какой целью. Одновременно он почувствовал сильный удар в спину, будто рука невидимого великана толкнула его вперед.