Чистилище

22
18
20
22
24
26
28
30

— Синьор Квести, — ответил Трасатти и пояснил, почему так издерганы нервы церковного служки. — Когда дон Карлини не пришел на ужин, приготовленный синьорой Квести, служка отправился в церковь, чтобы позвать священника. Квести обнаружил Карлини перегнувшимся через край купели. Сначала Квести думал, что Карлини что-то обронил в купель. Но наш пастор был мертв.

Они снова вышли на улицу, где стоял служка со сжатыми от бессильной ярости кулаками.

— Кто же такое сотворил, комиссар?

Донати серьезно взглянул на него.

— Это, синьор Квести, самый главный вопрос.

Александр и Донати обстоятельно побеседовали с полицейскими и со служкой, но в деле ничего нового не появилось, ничего, что могло бы указать на убийцу. Поэтому они наконец приземлились под зонтиком в ближайшем баре и заказали два бокала «Фраскати».

Пока они ждали вино, Донати сказал:

— Способ убийства несколько другой, хотя и не менее чудовищный, чем в случае с Джованни Доттесио. Но все же у обоих убийств один почерк. Убийцы действовали быстро и последовательно, будто их заранее хорошо проинформировали об условиях, в которых находится жертва. Оба раза они проникли в церковь незамеченными, совершили убийство и ушли. Прямо как посыльный: отдал пакет и тут же снова сел в свою машину.

— С той лишь разницей, что посыльного, как правило, замечают, — хотя бы получатель посылки.

— Да, верно, Александр. Я бы рискнул предположить, что наши убийцы не аматоры. Нужно немало потренироваться, чтобы действовать так по-солдатски дисциплинированно.

— Да, как солдаты швейцарской гвардии, — согласился Александр.

Вино наконец подали, и они чокнулись, чтобы за великолепным напитком ненадолго забыть об убийствах. Но Александру так и не удалось расслабиться. Он все время думал о Елене. И необъяснимое чувство беспокойства и тревоги росло в его душе.

6

В окрестностях Борго-Сан-Пьетро

Елена все еще неподвижно лежала на земле, которая под ее головой окрасилась в красный цвет. Рана сильно кровоточила. Энрико по мобильному телефону позвонил в полицию Пеши и все им сообщил, ему обещали послать в горы врача скорой помощи. Теперь ему ничего другого не оставалось, как ждать. Елена находилась в бессознательном состоянии, но так, наверное, было лучше для нее самой. Он опустился рядом на корточки и неотрывно глядел на нее. Несмотря на то что в душе у него все болело от одного вида Елены, лежащей неподвижно на земле, он все равно не мог отвести глаз. Лишь изредка Энрико посматривал на жителей Борго-Сан-Пьетро, опасаясь очередной вспышки гнева. Но, казалось, первая безудержная ярость немного улеглась. Видимо, свою роль в этом сыграл авторитет таинственного старика. Или камень, который попал в Елену, немного образумил их. Вероятно, они поняли, что человеческая жизнь может быстро угаснуть и им придется жить с виной в сердце. Старик опустился рядом с Еленой с другой стороны и легко погладил ее по голове. Энрико боялся, что неосторожным прикосновением старик может навредить Елене, ухудшить ее состояние, поэтому он предостерег мужчину.

— Я знаю, — тихо ответил тот, не сводя глаз с Елены.

Казалось, что кровотечение немного уменьшилось, и Энрико от этого полегчало. Он напряженно думал над тем, что он может сделать для Елены, но в голову ничего не приходило. Чтобы немного отвлечься, Энрико спросил у старика, как того зовут.

— Меня? — Казалось, он задумался, припоминая собственное имя. Наконец он нерешительно произнес: — Меня называют Анджело.

— Я хотел бы поблагодарить вас, Анджело. Без вашего вмешательства, — он взглянул на Елену, — без вашего вмешательства нас обоих, наверное, убили бы.

— Убивать — это неправильно, — ответил Анджело. — Ни виновного, ни невинного… — Из его уст эта фраза прозвучала так, будто он долгое время заучивал ее наизусть.