– Просто выйти к нему, – добавила Инга, ни на минуту не оставляющая меня. – Вот и все.
– Как опасно это звучит, – пробормотала я, нервно сжав кулаки. С одной стороны, внутренний голос, который разговаривал со мной крайне редко, велел мне убираться отсюда и не становиться героиней глупой комедии. С другой стороны, мне очень хотелось увидеть перекошенное от неземного удивления лицо Дениса. А еще… еще мне начало нравиться происходящее! Здесь бодренько! Есть, где орлу полетать, крылышками помахать! Люблю я все-таки авантюры – происшествие с подпольным клубом игровых автоматов меня ничему не научило.
– Все приготовьтесь! Дэнни будет через минуту! Молчим, друзья! – возвестил парень с мегафоном. Инга мигом уволокла меня в самую середину.
Когда все резко заткнулись, стало немного странно, можно даже сказать, страшно. Как будто бы и не было здесь такой большой толпы.
– Почему все заткнулись? – шепотом обратилась я к Инге, вид которой своей торжественностью начал мне надоедать. Как будто бы Новый год встречает девочка.
– Тише, мы же сюрприз ему делаем, – тихо отозвалась светловолосая дурочка, а Маринка приложила палец к губам.
А потом, под яростные аккомпанементы стука моего сердца, появился виновник происходящего.
Едва только фигура Дэна, облаченного сегодня в яркую бирюзовую безрукавку с капюшоном и в светлые, рванные на коленях джинсы, показалась на мощеной дороге, в рядах встречающих произошло оживление. Все словно бы к чему-то приготовившись, замерли.
Мой синеглазый партнер появился – и его шаги, только что резкие, быстрые, как при замедленной съемке, становились все медленнее и медленнее, – он узрел всю собравшуюся полукругом ораву. Смерч снял с голов яркие фиолетовые наушники и большими глазами испуганного ребенка уставился на ребят. Парень явно не понимал, что происходит.
И я тоже мысленно потерялась, внешне оставаясь совершенно спокойной (к несчастью, торчавшие рядом подружки-сестрички еще больше уверовали, что я и Смерчинский друг к другу неровно дышим, – ведь в другом случае, по их мнению, я бы устроила форменный скандал, а то и в драку полезла). Но в этот раз во мне вверх взяла не природная максималистская эмоциональность, а еще одно мое качество, осознанное мною лишь совсем недавно, – игривость.
Вперед из толпы вышел вдруг парень с черной челкой, держа в руках микрофон, рядом с ним чудесным образом появились два гитариста – они провели пальцами по струнам, и в воздухе разлилась музыка, усиленная во много раз музыкальным комбиком. Мелодичным перестуком отозвались невидимые ударные, наверняка парень с ноутбуком поколдовал со звуком на специальной программе…
Парень с челкой помахал опешившему Дэну рукой и начал петь, громко, мелодично. Толпа тут же подхватила немудреные слова, больше не напевая их, а скандируя как лозунг:
После этих слов их славный друг, по-моему, больше ничего слушать не захотел, но на месте так и остался стоять. Я смотрела на его напряженные плечи, отведенные назад с силой, и внезапно захихикала. А толпа продолжала надрываться:
Я представляю, под какой сейчас Дэн эйфорией. Предсмертной, наверное. Но, вместо того чтобы пожалеть Смерча, я вновь заулыбалась. А хор под предводительством парня с микрофоном продолжал петь-скандировать:
Интересно, какой клоун все это придумал? Мозг бы ему поменять на кошачий, умнее бы стал – факт.
Далее последовали строки о том, что Дэн меня безумно любит – искренне и честно, и мне, такой хорошей и прекрасной, следует его оберегать и обожать, потому как он – чудо-парень, который занесен в Красную книгу человечества, в раздел «Особо харизматичные класса красивых».
Потоки дружеской лести, смешанные с искренними пожеланиями и шутливыми напутствиями, вроде «за руки держитесь вечно», «подправленные» усиленными звуками живой музыки, слышали, наверное, даже живущие в общежитиях студенты – и это при том, что эти высокие дома были в некотором отдалении от здания университета.
Самое невероятное – мои одногруппники, а также многие из тех, кто учился в моем потоке, тоже пели. Не думаю, что последние приперлись сюда из большой любви ко мне, вероятно, им просто понравилась идея удивить Смерча и самим развлечься. Положа руку на сердце, если бы меня позвали подобным образом «поздравить» друга или подругу, например, тех же Маринку и Лиду, я бы не отказалась.
Но сейчас я костерила сокурсников на все известные лады – в перерывах между приступами смеха. Смерчинский выглядел презабавно.
– Видите, как вы его напугали, – проорала я на ухо Лиде, поющей по листочку. Она недовольно посмотрела на меня и отвечала, нагнувшись к моему уху: