— С такими-то глазищами?
— Ну… я не знаю… Ну, что он там, готов или как?
— Да должен бы уже… — Перед глазами Григория махнула туда-сюда здоровенная ручища. Он мог бы проследить за ее движением, двигая глазными яблоками, но делать этого не стал. — Да, готов.
Между тем Григорий, хотя он и чувствовал себя так, словно тело его плавало в густом сиропе, вовсе не был беспомощным рабом, каким его, по всей вероятности, уже считали двое негодяев. Он сам не понимал, почему они не смогли этого предотвратить, но знал, что если только пожелает, сумеет нанести им сокрушительный удар. Удерживали его от этого два соображения. Во-первых, он хотел понять, каковы причины, вынудившие этих мерзавцев напасть на него. Его визит к Терезе привлек чье-то внимание. Григорий выругал себя за то, что не удосужился обратить более серьезное внимание на то мимолетное прикосновение к его сознанию. Эти двое явно имели к нему какое-то отношение.
Во-вторых, им двигали и более практичные мысли. Григорий все же сомневался, что у него хватит воли и силы порвать путы, а еще больше сомневался в том, что выстоит в рукопашной схватке сразу с двумя противниками. При обычных обстоятельствах он бы мог прибегнуть к магической силе. Ведь он мог поднять в воздух не только чашку, но и человека. Бывало, Григорию удавалось, коснувшись сознания противника, погрузить его в сон. Эти же двое были явно защищены от действия магических сил, а это означало, что Григорию оставалось единственное: тянуть время в надежде на лучшее.
Метис размахнулся и влепил Григорию пощечину.
— Ты меня отлично слышишь. Уж я-то знаю. Тебе придется ответить на несколько вопросов. А потом мы тебя отведем к одному очень важному человеку. Выбора у тебя нету. Будешь делать, как тебе скажут, понял? Да ведь ты как раз этого и хочешь, верно?
Вовсе не этого Григорий хотел. Но он не поддался порыву, а продолжил игру с захватчиками.
— Да, — ответил он.
— Как тебя зовут?
— Григорий Николау.
— Его вправду так зовут? — пробормотал второй мерзавец. — Болтает круто, на русского не смахивает что-то.
— Да, он, пожалуй, по-английски похлеще тебя чешет, — согласился с ним метис, и губы его продолжали двигаться уже после того, как отзвучали слова.
— Ты русский?
— Нет.
— Ну, так откуда же ты?
«Не знаю». Григорий сказал первое, что пришло на ум, тем более что его имя и фамилия вполне соответствовали ответу:
— Из Румынии.
Его ответ вызвал у метиса хищную ухмылку, еще более обезобразившую его уродливую физиономию. Наверняка это была иллюзия, маска, за которой пряталась истинная личина злодея. Кто бы ни кроил эту маску, работа вышла топорная. Григорий почти не сомневался, что фальшивый лик — дело неумелых рук самого злодея.
— Он сказал: «Из Румынии». А хозяин говорил про такую страну.
ebooksa