Проклятие рукописи

— Кирилла больше нет! А если не поспешишь, то и нас не будет" — В этот момент Марк с ужасом увидел, что по второй линии мобилки звонят по зловещему номеру, с которого было послано сообщение, в панике прервал разговор и отключил телефон.

События этой ночи его вымотали, забрали все силы, и сейчас он хотел лишь одного — оказаться в безопасном месте, чтобы не вздрагивать от каждого подозрительного звука, не прятаться при приближении автомобиля. Еще недавно он был полон идей и энергии, а сейчас чувствовал себя опустошенным и не знал, куда податься.

Отправиться на вокзал и уехать к родителям? Смерть Кирилла и звонки на мобильный доказывали, что их уже разыскивают и им известно многое, раз узнали даже об автомобиле. Железнодорожный вокзал и автостанции явно находятся под их наблюдением, и появиться там — все равно что добровольно отдаться им в руки. Вернуться к первоначальному плану и уехать на попутках? Но куда? Домой, к родителям, где его будут искать в первую очередь?

Погода стала меняться: луна скрылась за тучами, поднялся пронизывающий ветер, и начал накрапывать дождик, вынуждая поскорее найти укрытие. От тяжких дум разболелась голова, и Марку хотелось лишь одного: переждать в укромном местечке до утра, успокоиться, а затем с помощью Даниила выбраться из города. Он принял решение, включил мобилку, быстро набрал сообщение Даниилу: «В 9 часов жду у Кукуси — я в опасности» и сразу отключился. Если даже это сообщение перехватят, все равно не поймут, о каком месте идет речь. Так они прозвали скамейку в парке возле политехнического института, на которой ножом было выцарапано: «Балтуся + Кукуся = любовь», где они частенько распивали бутылочное пиво. В том, что Даниил будет предельно осторожен, Марк не сомневался — тот был противоположностью Кирилла.

Теперь следовало найти безопасное место, где он мог переждать несколько часов до встречи с «поповичем». Марк перебежал на противоположную сторону улицы, благо, ограждение линии скоростного трамвая было снято в связи с очередной реконструкцией. Дождь усилился, и Марк почувствовал себя крайне неуютно в промокшей одежде. Чтобы согреться, он ускорил темп и вскоре перешел на легкий бег. Его путь пролег мимо темных корпусов политехнического института, дальше через парк, на улицу Янгеля. Его целью была старинная четырехэтажка, предназначенная под снос, чтобы дать жизнь очередной многоэтажной «свечке».

Не раздумывая, он перелез через ограждение стройки и, осторожно ступая по битому кирпичу, строительному мусору, приблизился к дому, точнее к тому, что от него еще осталось. Прошел через пролом в стене в комнату, когда-то служившую гостиной, с лоскутами пожелтевших обоев на уцелевшей штукатурке. Не найдя ничего, на что можно было бы присесть, он перешел в другую комнату, ничем не лучше первой. Здесь было крайне неуютно, и он, выйдя в коридор, по скрипучей деревянной лестнице поднялся на второй этаж. Останки дома с пустыми глазницами окон, с гуляющим помещениями сквозняком вызывали у него гнетущее впечатление и не придавали оптимизма. Внезапно послышалось шуршание, и здоровенная крыса с длинным хвостом перебежала ему дорогу. Марк быстро наклонился, схватил кирпич и бросил ей вдогонку, но не попал. В угловой комнате он обнаружил на полу панцирную сетку от кровати, на которой лежали какие-то тряпки.

Похоже, здесь бомжи устроили ночлежку. С отвращением он сбросил тряпки на пол и осторожно присел на краешек — пружины жалостливо скрипнули, проваливаясь под весом его тела, и он непроизвольно откинулся на спину. Вновь принял положение сидя, но поза была крайне неудобной, напрягались мышцы живота и спины, и он долго так не высидел. Он встал, разминая затекшее тело.

Рядом с ним кто-то глубоко вздохнул — он вздрогнул от неожиданности. Звук был легкий, шелестящий и, как ему показалось, полный страха — это могла быть только женщина, точнее, юная девушка.

— Эй, кто там есть? — негромко спросил Марк пустоту и прислушался.

Ему показалось, что он слышит в тишине сдерживаемое дыхание.

— Не бойтесь, я не кусаюсь! — громче сказал он.

Ему вдруг очень захотелось с кем-нибудь поговорить, снять напряжение ночи. А то, что в соседней комнате прячется девушка, он не сомневался. Вряд ли он мог ею заинтересоваться — нормальные девушки не ночуют в заброшенных домах, но ему очень хотелось общения, чтобы не чувствовать себя одиноким. Да и не спать же он с ней собрался, а лишь поболтать, скоротать время до утра.

Он быстро пошел на звуки, в соседнюю комнату, но лишь услышал легкие шаги, удаляющиеся от него. Теперь он не сомневался, что там пряталась девушка, и пошел следом за ней.

— Не убегайте — я ничего вам плохого не сделаю! — закричал он, но неизвестная девушка не хотела отвечать ему.

Но и убегала она странно — лишь когда начинал двигаться он, двигалась она, он останавливался — замирала и она. Они забирались все выше, и Марк не сомневался, что настигнет ее. Его завораживал звук ее легких шагов, как будто она была невесомой, и захватила погоня, отвлекая от мыслей о недавних событиях.

«Интересно, кто она? И почему здесь скрывается? Неужели то отвратительное ложе было ее постелью?» В воображении он рисовал всевозможные, причины, по которым девушка оказалась в столь неподходящем месте: поругалась с родителями, запретившими ей посещать дискотеку, или, приехав сюда из провинции, оказалась обворованной мошенниками и теперь не знает, где жить и как дать знать домой, что с ней произошло, или…

Пол под ногами стал уходить, Марк почувствовал, что проваливается. Он повис, не чувствуя опоры под ногами, — лишь в последний момент успел вцепиться в край доски пола и этим спас себя.

— Помогите мне! Я провалился! — хрипло закричал ок, из последних сил удерживаясь на весу, цепляясь даже подбородком за какую-то деревяшку.

Послышались легкие шаги, он увидел приближающийся темный силуэт. Тут луна осветила ее лицо — изможденное, страшное, с красными зрачками и взлохмаченной копной седых волос. А еще от нее исходил смрадный запах, словно от живого мертвеца.

— А-а-а! — закричал Марк и отпустил руки.