Война клонов

Через час я отправился на завтрак вместе с остальными ремонтниками и постарался усесться за стол с самой шумной компанией, анализируя все разговоры, чтобы расширить свои познания по местным особенностям и традициям. Пищевой синтезатор оказался самым дрянным, второго поколения, таким у нас кормили заключённых и провинившихся солдат в дисциплинарной роте, но местные не жаловались, да и вообще, уровень техники у них был очень низким, а следы многократных ремонтов говорили о непростом положении на станции. В разговорах за столом убедился в этом и даже принял небольшое участие, где знал, что отвечать, дабы не выделяться среди остальных. После завтрака отправились продолжать свою работу, которая, судя по намёкам сотрудников СБ, продолжится ещё несколько дней, после которых нас должны будут вернуть к месту постоянной работы.

Ещё через пять часов нас накормили обедом и отправили спать в небольшой барак, расположенный прямо рядом с мастерской, при этом выставили охрану в виде двух солдат, запретив покидать территорию до особого распоряжения, пока не закончится зачистка станции от проникших диверсантов.

Шесть дней я занимался ремонтом поломанных дроидов, а под конец и разного оборудования, которое стаскивали в мастерскую со всей станции, при этом мы были не единственный ремонтный цех, где нас работало около сотни человек, другие цеха были также загружены работой и работали непрерывно. Нам выделяли восемь часов на сон, что, конечно, сказывалось на результативности, которая уже на второй день сильно упала. Мои знания позволяли ремонтировать технику очень эффективно, но я придерживался методов, которые применяли местные, а именно разбирали самые поломанные в качестве доноров, ремонтируя заменой блоков и узлов.

На второй день работы мой план осуществился, как и планы других диверсионных групп, все дополнительные хранилища баз данных были уничтожены, как и некоторые узловые секции станции. К сожалению, большую часть диверсантов удалось уничтожить в процессе поимки диверсантов, что объявили по общей галосети — аналога местного видеовещания. Работая, удалось раскидать несколько видеокамер, подключив их к нейросети, что дало дополнительный поток информации, которую он анализировал. Честно сказать, без нейросети меня уже давно бы схватили и отправили дышать вакуумом, как это показательно сделали с двумя сотнями пойманных десантников, предварительно их жёстко допросили, а потом выкинули в открытый космос, изъяв предварительно из них нейросети. Казнь была показательной и очень обрадовала работников, ну а я радовался вместе со всеми, улыбаясь, как дурак, от огромного количества эндорфинов, насытивших мою кровь по приказу моей нейросети. На шестой день произошёл взрыв главного и вспомогательного реакторов станции, что сразу сказалось на работе всей станции. Не знаю, кто на самом деле стал виновником этого, хотя местные ведущие видеоканалов и утверждали, что это диверсия, но среди ремонтников были совершенно другие разговоры. Судя по всему, главный реактор уже давно выработал весь свой ресурс и должен уже давно был поломаться, но усилиями ремонтных бригад неоднократно возвращался к работе, а вот штурм станции и последующие мощные взрывы, да ещё и с использованием электромагнитных импульсов, окончательно доломали его.

Нас сразу перевели на шестичасовой рабочий день, а всё оставшееся время мы сидели безвылазно в своих общих бараках на тридцать человек. Температура на станции начала снижаться, большую часть освещения отключили, а настроение работников резко ухудшилось. Все стали нервными и раздражительными, даже сотрудники СБ стали постоянно цепляться к нам, находя разные недочёты. Судя по всему, станция доживает свои последние дни, и, что предпримет её руководство, никто не знает. Поговаривают про помощь союзников, которые помогли атаковать флот вторжения, но условия переговоров с ними упорно замалчивались. На этом фоне, поиски диверсантов сократились, все ожидали, что последует за этим. Если бы не атака на станцию, то была возможность справиться с ремонтом самостоятельно и подготовиться к отключению реакторов, но после нападения многие секции были разрушены, возникли сильнейшие перегрузки энергетической системы станции, что привело к полному разрушению энергетических установок. Возможно, тут приложили руку и мои соотечественники, проведя диверсию, но сейчас это уже не имело серьёзного значения. Станция оказалась обречена, и, вероятнее всего, будет переселение к другому анклаву, который примет жителей на жёстких условиях. Постепенно начали готовиться к эвакуации, и нас стали привлекать к оценке работоспособности оборудования, которое будут вывозить в первую очередь. Начались нудные дни жёсткой экономии и непрерывной работы практически без сна. Временно к станции пришвартовали несколько кораблей, которые и запитывали станцию по резервной схеме.

Глава 9

Красная планета

Глава 9. Красная планета.

Два месяца я батрачил на проклятой станции, работая на износ, но меня радовало только одно, отсутствие внимания ко мне со стороны Службы Безопасности, значит, моя легализация полностью удалась. Остаётся только вопрос с тем, что мне делать дальше, в мои планы не входило задерживаться в этом месте, а ещё я ждал, что в любой момент в эту систему прилетит наш флот и отобьёт станцию, освободив меня. Только вот, чем больше проходило времени, тем меньше оставалось шансов, что они прилетят, да и если они узнали про эвакуацию, то смысла в нападении уже нет. Хуже всего, что нам даже не платили за эту работу, а начисляли только часы, как нам объяснили, внутренняя валюта была заморожена, и в скором времени нам пересчитают зарплату по определённому курсу в валюте новой системы, куда мы все переселимся. Понятно, что платить нам не собираются, поэтому все работали спустя рукава, демонтируя оборудование, не особо заботясь о его сохранности. Но всё закончилось внезапно, с появлением разведчиков интаксекоидов в этой системе. Они даже вступили в бой с небольшим фрегатом, сторожащим окраины системы и с лёгкостью уничтожили его. Сразу после этого на станции, точнее, том, что от неё осталось, объявили срочную эвакуацию и опытные ремонтники попали в первую волну на эвакуацию.

Я даже подумывал сбежать и дождаться, когда в систему войдёт наш флот, но, судя по данным разведки, эти корабли интаксекоидов были из другого роя, а значит, попадать им в плен мне точно не стоит. Шансов выжить в таком случае будет намного меньше, чем в новой системе.

Пришлось смириться со срочной эвакуацией, притом, что происходила она не в лучших вариантах, а путём погрузки в криокапсулы. Опасность этого была в том, что после того, как крышка капсулы закроется, от меня ничего не будет зависеть. В голове сразу всплыли хроники Содружества, когда корабли с переселенцами захватывали пираты и делали из таких колонистов рабов или вообще, пускали их на органы для жителей второсортных планет. Но мне пришлось подчиниться, так как другого пути избежать встречи с интаксекоидами у меня не было, а они могут просто пустить меня на корм. Мои псионические способности пока очень слабы, и если одного-двух жуков я смогу контролировать, то остальные быстро справятся со мной.

На моё счастье, полёт в гиперпространстве прошёл нормально, но провели мы в нём ещё три месяца. Это объясняло, почему корабли отправлялись только в одну сторону и не был налажен обмен работниками, удивляет только то, как такой флот появился так быстро, или они знали о возможном нападении на станцию.

Мир, в котором мы оказались, был необычен наличием пригодной для жизни планеты и наличием развитой инфраструктуры, даже те крохи информации, которую удалось выяснить, говорили о наличии нескольких орбитальных станций и заселённой планеты.

Сразу после пробуждения в криокапсуле меня отвели на беседу с сотрудником местной службы СБ, который был в звании лейтенанта. Кабинет или больше похожее на камеру помещение было полностью пустым, если не считать наличия двух стульев и стола. Больше тут ничего не было, ну ещё немолодой сотрудник СБ, который делал вид, что изучает какие-то данные в моём планшете. На этот трюк я, конечно, не попался, зная специфику работы таких организаций, поэтому, устав ждать, поудобнее устроился на стуле и, прикрыв глаза, сделал вид, что задремал. Через какое-то время я уже действительно стал погружаться в сон, как меня из него выдернул громкий хлопок ладони по столу.

— Вас сюда не спать позвали, — грозно произнёс он.

— Тогда я слушаю вас, — сказал я, пока не прибегая к своим возможностям.

— Это я вас слушаю, расскажите, как вы попали на станцию «Эдвандс», с каким подразделением и какие конкретно цели у вас были, — проговорил лейтенант, грозно посмотрев на меня.

Пытаясь никак не отреагировать на его слова, я принялся анализировать, что он хочет этим сказать. Если бы меня кто-то сдал, и они точно знали, что я — диверсант, разговор они вели бы по-другому, значит, стараются спровоцировать.

— Вы должны знать, что я родился на ней, в семье докера и диспетчера, мои родители также из местных. Если вы меня в чём-то подозреваете, то это необоснованно, а если вы ищете повод не заплатить мне за работу на станции по демонтажу оборудования, то вы зря стараетесь. Вам придётся выплатить мне не только положенную ставку, но и за все сверхурочные, а не то придётся обратиться в профсоюз, и тогда вы потеряете намного больше, чем то, что должны мне выплатить, — ответил я.

— Какой профсоюз? Сейчас идёт речь о вас и вашем задании, кто у вас связной и с какой целью вы остались на станции? Диверсии? Выяснить координаты нашей системы? Устранить руководство колонии? — начал задавать он вопросы.