Не обращая внимание на боль, бросаюсь к нему и в два удара добиваю, хотя тот и вытащил похожее оружие, как у меня, блокировав первый мой выпад ему в живот, но не успев отбить удар в голову. Мой клинок прорезал лицевой щиток, воткнувшись в мозг и мгновенно убив его. Солдат оказался непростым, да ещё и сержантом с нашивками космодесанта. Не знаю, что он делал тут в тылу, а не на передовой, но значит, что это направление посчитали очень важным.
Разворачиваюсь к лейтенанту, который ещё не пришёл в себя, и одной рукой заливаю рану биогелем, после чего ставлю поверх специальную заплатку на броню скафандра. В это место теперь лучше не принимать выстрелы, даже гражданский игольник сможет пробить заплатку. Атмосфера присутствует, поэтому откидываю лицевой щиток раненого лейтенанта и стреляю из игольника ему в щёку, парализую его. Подключаю специальный взломщик, который очень быстро перепрошивает блок распознавания свой-чужой, и, сняв его, креплю себе на грудь. Теперь у меня есть шансы, что система безопасности не атакует меня, когда я захочу пройти в следующий сектор. Тот же взломщик распечатывает специальные наклейки, копируя их с брони лейтенанта, которые наношу на свою броню. Конечно, их сразу распознают, но это может дать мне дополнительное время, если нарвусь на патруль.
Открепляю датчики контроля и автодоктор с трёх убитых солдат и прилепляю их на тело раненого лейтенанта, который находится в парализованном состоянии, после чего, проверив работу, отключаю глушилку связи.
Тела прячу в нише со спасательным инвентарём, а сам прохожу в переходной шлюз, разделяющий сектора, приложив на входе чип-ключ, снятый с СБшника. Без проблем прохожу его и попадаю в следующий коридор, где стоит ещё один пост.
— Лейтенант, у вас всё нормально? — спрашивает сержант, протягивая считыватель.
Приложив пропуск, отвечаю ему по внутренней связи,
— Ранен, нужно в лазарет, чтобы подлатали.
— Вы же знаете, что переход между секторами только по прямому распоряжению коменданта сектора, — отвечает сержант, сличая информацию с пропуска.
— А кто у вас глава сектора? Полковник Дервин? — спрашивает второй, стоящий рядом в гражданском скафандре.
Всё время разговора сканирую их эмоции своими способностями и чувствую, что они мне не верят, да и вопрос, заданный якобы гражданским, был заведомо неправильным. Не зная специфики жизни на станции, меня раскусят моментально, поэтому отвечаю ему:
— Вы что-то попутали? Какой полковник Дервин?
— Проверка, лейтенант, — чуть успокоившись и расслабившись, отвечает гражданский и задаёт уточняющий вопрос, последний в своей жизни, — Так кто у вас непосредственный начальник?
Нож убитого мною десантника вонзается ему в грудь, с трудом преодолевая пластины скрытого бронежилета, а мой личный нож вонзается в лицевой щиток стоящего рядом солдата, направлявшего на меня оружие.
Сержант успевает отскочить и выстрелить из плазменного пистолета, пытаясь вызвать подкрепление. Но связь заблокирована мной, и я уже стреляю в него из своей винтовки, оставив десантный нож в груди гражданского. Два выстрела потребовалось, чтобы пробить его броню, а вот третий солдат замешкался и замер, поражённый быстрой расправой, даже не сообразив поднять ружьё. Подхожу к нему и вырвав винтовку из рук, медленно поднимаю лицевой щиток, наблюдая перепуганное лицо. Мой соперник даже не думает сопротивляться, поэтому быстро бью его бронированным кулаком в лицо, ломая нос и, пока он не упал, стреляю в него парализующей иглой. Убивать лишних людей совершенно не хочу, вообще, вся эта операция мне не нравится. Вместо того, чтобы вместе сражаться с арахнидами, мы убиваем людей, которые могли бы быть на нашей стороне. Понятно, что информация по нахождению этой станции уже попала в другой рой, и скоро они появятся здесь и уничтожат всех повстанцев, но пусть это сделают они, а не я.
Обезвредив группу на блокпосте, отправляюсь в сторону лаборатории. Хотя, по сути, весь этот закрытый сектор и есть одна большая лаборатория с жилыми и техническими модулями. Схемы расположения помещений у меня нет, как и мини-разведчиков, поэтому приходится ориентироваться на подсказки нейросети, которая сейчас анализирует окружающую обстановку и пытается смоделировать примерный план.
Прохожу пару поворотов и упираюсь в тупик. Не задумываясь, использую плазменную гранату, выжигая участок стены, и попадаю в огромную оранжерею с тропинками, деревьями, экзотическими цветами. Обстановка настолько контрастна, что я даже замираю на долю секунды, настолько увиденное не соотносится к моим ожиданиям. Мой внутренний радар показывает, что впереди скопление живых, но и обходить мне долго, поэтому проще ликвидировать угрозу на моём пути.
Бросаюсь вперёд, в одной руке плазменная винтовка, поддерживаемая сервоприводом в вытянутой руке, а в другой нож с ионной режущей кромкой, аналог плазменного десантного ножа, но больший по размеру и с длительным сроком активации. Выскакиваю из кустов на небольшую поляну и застываю поражённый увиденным. Передо мной группа подростков от восьми до двенадцати лет, в сопровождении женщины с плазменной винтовкой. Мы замираем друг напротив друга, они облачены в полупрозрачные скафандры, позволяющие видеть их лица. Внезапно женщина переводит свой взгляд на ионный нож и вскидывает винтовку, пытаясь выстрелить в меня. Шансов у неё нет, и мне приходится стрелять на поражение прямо ей в грудь.
Вижу шок детей, на глазах которых, только что убили их воспитателя или близкого человека. Мерзкое чувство возникает внутри, но я гоню его прочь, пытаясь придумать оправдания своим действиям. Один из подростков бросается к упавшей винтовке и, с трудом подняв её, пытается выстрелить в меня, но на оружие стоит блокировка, на владельца.
ebooksa