Я киваю:
— Потому что ты состарился. Тебе не больно, Артуро, что ты больше не тот лихой молодой священник?
— Я еще могу достичь бессмертия.
— Хмм. А я–то всегда думала, что ты хочешь умереть и отправиться на небеса. — Конечно, он прав. Мне любопытно, что тогда случилось: — Что произошло после суда? Как ты спасся? Я слышала, тебя сожгли на костре.
— Инквизитор дал мне личную аудиенцию. Он сказал, что не может меня отпустить, но, в обмен на признание в колдовстве, согласился заменить сожжение на повешение.
— И ты выжил?
— Да.
— Ты этому удивился?
— Да. Это был расчетливый риск. У меня не было большого выбора.
Я колеблюсь:
— Что ты сделал с Ральфом?
Артуро в первый раз выглядит виноватым:
— Я воздействовал на него пузырьком с твоей кровью, когда через нее проходили лучи полуденного солнца.
Я ошеломлена:
— Но ты говорил, что никогда не пойдешь на это. Такая мощная вибрация уничтожила бы даже взрослого мужчину или женщину.
— Ты помнишь, какая обо мне пошла молва. У меня оставалось мало времени, чтобы завершить опыты. А Ральф все время шпионил за нами. Мы с тобой не знали об этом. Он видел, чем мы занимаемся. И хотел попробовать.
Меня охватывает ярость:
— Твое обоснование просто смехотворно! Он был ребенком! Он не знал, что с ним произойдет! А ты знал!
— Сита.
— Ты поступил как трус! Если опыт был так тебе дорог, почему ты не поставил его на себе, почему не подверг себя воздействию моей крови под полуденным солнцем?