– Не понял?! Что за Плотинный?!
– Сейчас узнаешь…
Трэш, жадно подслушивая беседу стоявших на краю моста людей, был всецело поглощен горестными мыслями, связанными с осознанием крайне печального факта – никто не намеревается уезжать, все собравшиеся ждут водолаза, который займется обыском дна в поисках туши чудовища. Даже мертвому не собираются давать покоя, вот ведь пристали… Естественно, это грозит нешуточными неприятностями, и голова занята обдумыванием перспектив их избежать.
Поэтому, Трэш не сразу понял, что насторожило говоривших. Даже на себя нагрешил, решил, что его маскировка не сработала, заметили каким-то образом. Несмотря на крайне скверное состояние, нашлись силы ощутить что-то, весьма бледно походившее на приступ ярости. Все, на что его хватило, – сорвал с себя комок мокрых водорослей, злобно отшвырнул в сторону, распугав резким движением сновавших вокруг рыбок. При этом крики наверху усилились, но их тональность и содержание слегка озадачивали, складывалось впечатление, что причина шума не в обнаруженном беглеце, людей переполошило что-то другое.
А нет, вот прокричали конкретно в адрес Трэша:
– Я засек! Засек его! Элита здесь! Под мостом! Клиент под мостом, живой!
Странно, но при этом ни с одной из сторон никто не выглядывал. Это как-то же его могли заметить, если не видят? И что за шум нарастает? Странный, рокочущий гул, угрожающий, усиливающийся синхронно с воплями людей на мосту. Похоже, он напрягает их гораздо больше, чем обнаружение Трэша.
Повернувшись в сторону источника непонятного звука, только и успел выдохнуть:
– Ну за что мне все это!
Естественно, изо рта вырвалось лишь невнятное урчание. Ну да какая разница, ведь за поднявшимся шумом все равно тяжело расслышать.
А через секунду тяжело превратилось в невозможно, – высоченная пенная волна, невесть откуда взявшаяся на спокойной реке, врезалась в Трэша всей своей массой. Он только и успел, что предположить катастрофическое разрушение высоченной дамбы, удерживавшей воды огромного водохранилища где-то выше по течению, а дальше связные мысли поспешно покинули голову, – удар вышел настолько мощным, что ржавый и тонкий трос не выдержал, лопнул, как лопается перетянутая гитарная струна.
Трэш и моргнуть не успел, пробкой вылетел из-под моста на гребне пенного потока, изо всех сил молотя в полторы руки, неуклюже барахтаясь, даже зубами пытаясь вцепиться в воду, не позволить затянуть себя на дно. То, что это не случилось сразу, можно объяснить лишь чудом, пловец из него и правда не ахти, если не сказать хуже.
Но уже через несколько секунд пришлось изменить свое мнение, пережив самое трудное – первый удар непонятно откуда взявшегося разлива. Дальше Трэш оседлал волну и держался на поверхности очень даже уверенно, несмотря на проблемы с физическим состоянием. По сути, одной рукой работал, остальные конечности скорее имитировали деятельность, чем помогали. Время от времени, правда, зарывался в воду с головой, но всякий раз выныривал без чрезмерных трудностей.
В одном из завихрений тело Трэша перевернуло на спину. Выгнувшись, он сумел разглядеть быстро удаляющийся мост и заметил вспышки выстрелов на нем – люди, стоявшие у перил, палили ему вслед безо всякого успеха, в этом буйстве стихии невозможно определить, куда прилетают пули.
Их слабое оружие не страшило, куда больше беспокоила техника. Но тут на стороне Трэша сыграли конструктивные особенности моста – машины не смогли приблизиться к краю, к тому же им мешало высокое заграждение, обзор заслоняло. Преследователи это понимали, по обеим сторонам просматривалось движение, транспорт поспешно выбирался на сушу, откуда и видимость хорошая, и погоню устроить можно.
Вновь перевернувшись, Трэш злорадно осклабился – река делала поворот, на таком течении он уже через четверть минуты окажется в безопасности. В спину ударило что-то увесистое, но не слишком опасное, броня пусть и отреагировала болезненно, но выдержала. Это оказалось первым и последним попаданием – тело едва не встряло в береговой обрыв, а затем его потащило вдвое быстрее, буквально выдергивая из-под обстрела.
Но, не успев обрадоваться, пошел ко дну. Конкретно пошел, угодив в водоворот, из которого вряд ли смог бы выскочить, даже работая четырьмя полноценно функционирующими конечностями. Неистово барахтаясь, он погружался все глубже и глубже. Легкие жгло огнем, в ушах нарастала режущая боль, титаническими усилиями сдерживал желание разинуть пасть и залиться по самые брови, захлебнуться, отдохнуть, наконец.
Ноги ударились о дно и безвольно подогнулись, Трэша куда-то продолжало тащить, причем быстро. С силой приложившись головой о корягу, он каким-то невероятным образом успел от нее оттолкнуться рукой, после чего случилось чудо – его понесло к светлеющей поверхности с прежней стремительностью.
Высунувшись из воды, Трэш сделал столь рокочуще звучный вдох, что ласточки, испуганно мечущиеся перед своими затапливаемыми норками, начали верещать вдвое сильнее. Шумно прочищая легкие, обернулся, убедился, что обрыв, в омут под которым его только что затянуло, остался позади. Ни моста не видать, ни людей, ни машин, – оторвался. Но расслабляться рано, преследователи вряд ли сдадутся настолько легко, непременно попробуют догнать. Надо до последнего использовать эту непонятно откуда взявшуюся волну, пусть унесет как можно дальше.
Преследователи напомнили о себе тут же. Ласточки, продолжавшие в панике носиться во всех направлениях, вдруг дружно метнулись врассыпную. Трэш, задрав голову, увидел стремительный ажурный летательный аппарат, жужжащий парой хитроумно скомпонованных моторов. Похож на самолет странноватой конструкции и слишком мал, чтобы на него поместился хотя бы один пилот, даже если он будет совсем уж рекордным карликом.