По-хорошему, стоило найти машину, и втопить до Москвы без остановок. Но угонять автомобили Коля не умел, а заниматься разбоем ему не позволяли совесть, воспитание, и отношение к жизни. Он считал себя на стороне «хороших парней».
Обещание же, которое он дал брюнетке Оле, прямым ходом вело туда, куда лезть не следовало. Но, «назвался груздем — полезай в кузов», как гласит народная мудрость. Если в этом кузове мертвяков будет немного, тогда шансы на то, чтобы по-быстрому уехать из города, всё ещё высоки.
Они проскочили между Рядами и школой банковских служащих, и резко остановились на перекрестке. На освещенной фонарями и светом пламени, вырывающимся из окон второго этажа «Белого орла», Гостиной улице валялись пустые коробки, осколки стекла, тряпки и прочий мусор. Не успел начаться конец света, а мародеры уже тут как тут. В четвертом было то же самое. Обычные граждане, только почувствовав, что органам правопорядка не до них, начинали обогащаться, загребая всё, до чего руки дотягивались.
По Гостиной и Красному мосту неторопливо прогуливались мертвяки. Намного больше, чем на набережной и подвесном мосту. Тут уже не обойдешь. Прорываться сквозь них на другой берег было бы равносильно самоубийству.
Коля прошел вперед, коснулся Мишиного плеча.
— Похоже, надо через тоннель.
— Угу, — ответил Миша, — пошли быстрее, эти зомби нас заметили.
Мертвяки, действительно, медленно потянулись в их направлении. Над Гостиной раздался их характерный вой, от которого кровь стыла в жилах.
— Точно! — Коля хлопнул себя ладонью по лбу, — Зомби. А я всё пытался вспомнить, как оно называется.
— Погнали уже! — крикнул Миша, — Через набережную! Давай, давай, быстрее!
Компактной, плотной группой, бывшие посетители и работники Гак-клуба, за полдня ставшие более-менее сплоченным отрядом, рванули назад, на набережную. Несмотря на спешку, они соблюдали установившийся изначально порядок. Впереди Витек с закинутым за спину гатлингом, и Миша. С левого фланга Маша — пистолеты в кобурах, и безмятежность на лице. Справа Ярик с тяжеленной сумкой через плечо. В арьергарде снова Коля и Степаныч. Док с тремя девочками шли в центре.
У Александровского моста они повернули налево, и вышли на площадь Карла Маркса. Здесь мертвяков было меньше. Глядя на площадь, Коля неожиданно осознал еще одну деталь. На всём пути от дома Ярика они не встретили ни одного живого человека.
По ярко освещенной Комсомольской проносились редкие автомобили, уходя под землю, в тоннель, и выезжая оттуда наружу. Низкий отбойник у въезда в тоннель отгораживал тротуар от проезжей части, препятствуя пешеходам заходить внутрь. Тоннель не был предназначен для пешеходного движения. Несмотря на это, по краям тоннеля находились приподнятые на полметра от проезжей части, огороженные перилами дорожки для прохода обслуживающего персонала, по которым могли пройти не больше двух человек в ряд. А больше, как правило, и не требовалось.
— Коль? — тихо привлек внимание Степаныч. — Ты глянь-ка.
Коля обернулся. Со стороны Александровского моста на площадь медленно, но неумолимо выходили мёртвые.
— Вот зараза! И как только соображают? — поразился Коля.
— Не спать! — прервал их Мишин голос. — Сейчас по тоннелю до Покровской. Идём быстро, не отстаём, не растягиваемся. Там уже на уровнях будем думать, кому надо. Всё, погнали!
Миша первым перескочил через отбойник и направился в тоннель. За ним потянулись остальные. Спускаясь последним, Коля бросил взгляд на площадь. Зомби там прибывало. То здесь, то там раздавался характерный рёв. Часть мертвяков упорно продвигались к въезду в тоннель. Охота же им!
Коля побежал вслед идущему по тоннелю отряду.
До поворота к Покровской высотке метров девятьсот. Десять минут обычным шагом. Минут пять-семь в том темпе, в котором они несутся сейчас. Разница в три минуты никогда не считалась чем-то существенным, однако, Коля не отказался бы, чтобы весь отряд шел быстрее. По неведомым причинам, он чувствовал приближение серьезных неприятностей. Он слышал про интуицию, шестое чувство, информационные поля и прочую антинаучную ересь, но сам определял эту свою способность как «жопой чую». Именно это чутьё не дало ему съездить в Орел в ту неделю 2002-го, когда были арестованы его родители, хотя была возможность.
ebooksa