Правда об «Орловском инциденте»

Однако он был военным. Его работа — выполнять приказы, какими бы они ни были.

— Товарищ полковник, боевые расчеты укомплектованы на девяносто пять процентов. Комплектность боезапаса — девяносто процентов. Запас топлива на двадцать часов. Ориентировочное время прибытия к месту выполнения задачи — сорок три минуты, — тихо отрапортовал подошедший Левченко.

— Хорошо, — ответил полковник.

Еще сорок три минуты. Сорок три минуты чистой совести.

Глава 7. Автобус

Ночь с 15 на 16 сентября 2012 г.

Вован начал уставать. Последние полчаса он, не останавливаясь, махал дубинкой, отражая атаки зараженных. Атаки, которые шли снаружи и изнутри периметра.

Похоже, доктора где-то недоглядели, и зараза перекинулась и на них, и на обслуживающий персонал из ГОшников.

С полчаса назад, когда хаос в госпитале только-только начинался, на территории приземлилась маленькая, на два человека, черная вертушка. Парни из первого и третьего окружили её, и обеспечили безопасный проход какой-то шишке в костюме. Тот погрузился в геликоптер, прихватив с собой переносной металлический контейнер с красным крестом, и наклейками биологической опасности.

Лейтенант успел перекинуться несколькими словами с пилотом, пока геликоптер ожидал «пиджака». После того, как вертушка взлетела, лейтенант отдал приказ сменить дубинки, и бить по головам, на поражение, до смерти. Боевая задача — удерживать территорию госпиталя.

Вован, поначалу «упаковывавший» зараженных, как и все остальные, достал «телескоп» — раскладывающуюся дубинку из трех вложенных друг в друга стальных пружин с тяжелым шариком на конце — страшное оружие ближнего боя, в умелых руках легко ломающее кости. И вот тут началось. Поперли и спереди, и сзади.

Пока отделение Вована, с пришедшим на помощь третьим, держало вход и периметр от ломящихся больных снаружи, первое ожесточенно дралось на территории против безумных, не чувствующих ни боли, ни страха, бывших врачей и больничного персонала.

По прикидкам Вована, только на площадке перед входом в госпиталь они оставили под сотню трупов. Он сбился со счета на втором десятке, когда поперла особо плотная волна, и стало не до математики — только успевай толкать щитом, да бить в голову. Лейтенант сделал на этом особый упор: или в голову, или ломать шею.

Чуть позже, Вован лично убедился в правоте командира. Невменяемый мужик, которому Вован раздробил колено, и который, по идее, должен был выть от боли, крепко схватил его за лодыжку, и пытался укусить. Естественно, защиту он не прокусил, но успокоился только после удара в голову, от которого мозги разлетелись на метр вокруг.

Вован, конечно, врачом не был, но даже его скудных медицинских познаний хватило, чтобы усомниться в официальной легенде. Что это за бешенство такое, что лечится проломом башни??? А у некоторых из нападавших так вообще, были раны с жизнью никак не совместимые. Ну не станет человек с рваным в клочья горлом лезть в драку. Однако, лезли.

Это напугало бы до усрачки любого, даже самого тренированного человека, но, к счастью, у Вована и его товарищей не было времени на то, чтобы думать, и тем более, пугаться. Нужно было держать оборону снаружи, чтобы парни из первого могли разобраться с угрозой изнутри, и обеспечить безопасную эвакуацию. Понятно же, раз от госпиталя ничего не осталось, значит и им тут делать нечего. Поэтому Вован с минуты на минуту ждал вертушки, которые вывезут отряд из этого бардака назад, в Подмосковье.

Вертушек все не было. Лейтенант, который, казалось, был вездесущим, в моменты своего появления в поле зрения Вована, не переставал переговаривался по рации.

Парни из первого, похоже, зачистили территорию, и тоже подтянулись ко входу с двумя оставшимися в живых медиками. К тому моменту прошла и легла у входа третья волна атакующих, а четвертая, совсем уж редкая, только медленно подтягивалась с выходящих на площадь улиц.

Лейтенант, подошедший с первым отделением, встал на один из ящиков, взял в руки матюгальник, повертел, отбросил. Неожиданную для всех речь он толкнул, используя свой никак не слабый голос.

Плохая новость: их кинули.

Контролирующее площадь второе отделение, чуть не отвлеклось от выполнения боевой задачи, однако окрик командира отделения заставил Вована и его товарищей прекратить вертеть головами и роптать. Слушать — пожалуйста! Но глаз от площади не отводить.