Почему я выделила этот отрывистый одиночный грохот из хора других выстрелов? Да потому, что хорошо расслышала сочный «шлепок» – пуля попала в цель за моей спиной.
Впервые за все время рискнула обернуться. И тут же сбавила скорость.
Все – бояться больше нечего. Развитый мертвяк чуть-чуть не добежал до меня, очень уж прыткий, даже поврежденное колено не смогло сбавить его темп до безопасного.
Но все равно ничего у него не получилось. Поработал прекрасный стрелок, он попал движущейся цели в голову из серьезного оружия, на рану было противно смотреть.
Впрочем, я сегодня на такое насмотрелась, что от этого зрелища даже морщиться не стала. К тому же в нем можно найти приятные моменты – жуткий зараженный мертв, а на мне ни царапины, если не считать израненных ступней.
Больше не растрачивая внимание на убитого мертвяка, обернулась, поискала позицию стрелка. И почти сразу уткнулась взглядом в нечеловеческую фигуру, во весь рост красующуюся на краю крыши распределительного центра.
Расстояние слишком велико, чтобы рассмотреть глаза, но ничуточки не усомнилась, что генерал Дзен уставился именно на меня. В руках чудовище расслабленно держит крупнокалиберную винтовку. Такое оружие тяжело носить, стреляют из него только из положения лежа, и не всем это дается, нам даже по разику не позволили пальнуть, мы лишь посмотрели, как это делают другие. Опасно, можно травмировать плечо, а воспитанниц принято оберегать.
Квазу не пришлось ложиться, несуразно огромная винтовка в его руках казалась игрушечной. Ему безразличен ее чрезмерный вес, отдача тоже не страшна.
Не могу не признать, что он очень хорошо стреляет. Я бы вряд ли с такой дистанции поразила быстро передвигающуюся цель одним выстрелом. А он, судя по тому, что обошелся как раз одним, причем стоя, проделал это с легкостью.
Выбежав наконец на перекресток, я обогнула стороной бронемашину, в кузове которой так и стоял за своим пулеметом Царь, и остановилась перед Бертой. Женщина держалась как-то странно – ничего не говорила, только косилась то в мою сторону, то на дорогу, по которой мне только что пришлось пробежаться.
В сторону дороги вообще-то косились все, кто попал в поле зрения, и мне не оставалось ничего другого, кроме как развернуться в ту же сторону.
Ну и что они там увидели? Сплошное месиво бойни вдалеке; несколько неопасных с виду мертвяков, с глупой целеустремленностью бегущих в сторону перекрестка, где их поджидает верная смерть; и густо валяющиеся на асфальте фигуры, отмечавшие собой путь моего расчетливого отступления.
Только сейчас до меня почему-то дошло, что их много, их слишком много, за всю свою жизнь я и половины от такого количества не убила, расстреливая их поодиночке при редких выездах в карьер.
А здесь они не поодиночке, здесь сразу несколько десятков собрались. Это выглядело так масштабно, что самой не верилось.
Пулемет в кузове бронемашины наконец ожил, заработал одиночными, выплевывая огонь и металл. Царь отреагировал на продолжавших выбегать все из того же пролома мертвяков, некоторые из которых уже успели пробежать половину дороги. Конца-края пополнению не видно – или новая толпа подтянулась, или отстали от основной массы и сильно растянулись. Вялые какие-то, к тому же многие сильно пострадали от огня.
Берта, вновь уставившись на меня странным взглядом, почему-то покачала головой и тоном, в котором не было ни намека не прежнюю пренебрежительность и снисходительность, спросила:
– Где ты так научилась?
– Что научилась? – не поняла я.
– Где так стрелять научилась? Я думала, что ты не знаешь, с какой стороны за автомат браться.
– И я тоже так думала, – тихо поддержала Олеся.