Да разве только для него?
Хватка парочки синхронно ослабла, винтовка теперь вдавливалась в тело лишь за счет своей тяжести, Карат впервые смог вдохнуть полной грудью. Он пока что ничего не понимал, но нет сомнения, что происходит нечто, дающее ему как минимум отсрочку от нежелательного экспресс-допроса и последующей отправки мертвого тела в придорожную канаву.
Бирон почему-то затряс головой, отступил на шаг, морда его, и без того уродливее не придумаешь, вытянулась из-за отвисшей челюсти, из дурно выглядевшей пасти вывалился заостренный на кончике багровый язык. Скосив взгляд, Карат разглядел, что водитель кваза походкой обделавшегося лунатика приближается к месту событий, рот его тоже разинут, а выражение лица из тех, какие не у всякого кретина увидишь.
Только у самых запущенных.
Диана стояла над головой Карата, разведя руки в стороны. Будто птица, взмахнувшая крыльями, да так и застывшая в этом положении. Девочку при этом била мелкая дрожь, а в рюкзаке за ее спиной отчаянно подвывал кот, ему срочно потребовалось наружу.
– Карат… – еле слышным голосом произнесла Диана.
Голосом, напряженным до состояния гитарной струны, находящейся в одном мгновении от того, чтобы с предсмертным звоном лопнуть. От таких ненормальных звуков сердце похолодело.
– Что? – спросил он так же негромко и тоже не узнал свой голос.
– Я не смогу их… Не смогу удерживать долго… не смогу… Карат, я не знаю, что я сейчас делаю, я не понимаю, как это работает…
Хан, все так же тупо улыбаясь, шевельнулся ожившей куклой, протянул руку, неуклюже провел лезвием ножа по пластику стягивавших руки хомутов. Потом еще раз и еще, до крови прихватывая кожу. Выглядело это так неуклюже, будто бывший командир режет колбасу при помощи протеза с приделанным к нему тупым топором.
И Карат наконец все понял.
Сбросил изувеченные Ханом путы, уже ничего не опасаясь, отодвинул в стороны застывших бойцов, даже не дернувшихся ему помешать. Поднялся, стащил с шеи подошедшего водителя автомат и тут же испытал его в деле – врезал прикладом в челюсть Хана с такой силой, что и кость сломал, и сознание погасил.
Тот, даже приложившись головой об асфальт, продолжал дурацки улыбаться.
Бойцам досталось по затылкам, затем Карат с садистской радостью вдумчиво занялся квазом – его нужно успокоить капитально, он самый опасный. Но не убивать – слишком заметная фигура, кто знает, как отнесется к этому Карбид и прочие. Так что вытащил из кармана Хана оставшиеся хомуты, трижды перехватил уродливые лапы. Квазы сильны, но даже они вряд ли смогут быстро высвободиться, если то же самое проделать с ногами.
Ну а в завершение самый светлый момент – двинуть автоматом по уродливой башке.
После первого удара Бирон так и продолжал улыбаться копеечным клоуном. Второй раз Карат врезал посильнее, но тоже не испортил настроение гада – кваз уставился на Диану влюбленными глазами, из разверзнутой пасти потянулась струйка слюны.
Четвертый удар вышел столь мощным, что обычному человеку таким могло снести полчерепа. Это решило проблему, Бирон наконец рухнул.
– Хана освободи, – попросил Карат.
– Но он же… Он же сразу нападет… И я не знаю, как убрать это…
– С этой мразью я должен по-честному. Он заслужил, после такого я не могу с ним иначе. Попробуй просто опустить руки. И расслабиться попробуй, а то тебя дрожь бьет.