– Это ты у Рэма спроси, даже Хан ничего не знает.
– А сам как думаешь?
– Какие-то мутные дела, со стороны не понять. Последний месяц в Полис зачастили крутые ребята из самых разных краев. Должно быть, отваливали им немало, но за это они держали язык за зубами и один за другим уходили на запад. Кто-то с концами, кто-то возвращался. Не все молчать умели, там пара слов, там еще пара, и можно понять, что их вроде как подрядили делать карту. То есть пробивать безопасные маршруты к Пеклу. Каждой группе рейдеров давали какой-то сектор, если группа не возвращалась, нанимали другую. Если и та без возврата уходила, сектор помечали как небезопасный и вычеркивали. Так и работали неделя за неделей.
– Это что, рейдеры добровольно шли на такое?
– Платили им хорошо, да никто и не говорил, что перед ними такую же группу угробили.
– И зачем Полису карта запада?
– Спроси что-нибудь полегче, говорю тебе – даже Хан не в курсе, а этот проныра обычно знает все. Я думаю, что, кроме главных бугров и Рэма, всей информации ни у кого нет, даже наша разведка не понимает, в чем дело. А ее ведь засылали по следам рейдеров и говорили побольше, чем другим. Видел бэтээр, который рваным пришел, и после этого все завертелось?
– Ну да, он ведь при нас заявился.
– Туда ушла коробочка при пикапе и грузовике, а вернулись одна битая коробочка и всего пара заикающихся ребят. Нам бы с ними поговорить по душам, глядишь, что-нибудь и выведали бы. Ведь это они привезли информацию, именно после них отменили и нашу учебу, и все остальное. Они нашли то, что искали Рэм и остальная братия. Это я так думаю.
– Что они вообще могли здесь искать?
– Понятия не имею. Что-то неладное в стабе происходит, говорят, Карбид месяц на глаза не показывается. И караванов торговых не было уже давно. Зато разведчики, группа за группой, гробились на западе, а раньше мы в ту сторону вообще не смотрели. Я уже молчу о вольных рейдерах. Каждый день «двухсотые»[18], зато в городе нескончаемый детский праздник. Бред какой-то, уже смотреть противно. Не стаб, а хрен знает что. Не так раньше было, совсем не так, людьми не разбрасывались, и разную шваль командирами не ставили. Суетится народ, дерьмецо под эту суету всплывает да пованивает, и никто не понимает, из-за чего все завертелось.
– Как по мне – стаб крутой. Вот только до этого я всего один видел, а он мелкий. Мне не с чем сравнивать.
– Эх Карат, Карат… Не видел ты крутые стабы, ой не видел…
– Не спорю.
– Есть такие, где на тридцать километров вокруг в ноль вычищают все прилетающие кластеры и залетных тварей держат на такой же дистанции. Там хватает народа, который месяцами выстрелов не слышал. Чтобы от трясучки спасались, их катают автобусами с баром и туалетом. Для засидевшихся на мелких стабах устраивают базы отдыха с шашлыками, только будь добр днем покатайся по округе на мопеде. Даже охрана мало где требуется, ведь все зачищено в ноль. Я видел стаб, где правили три женщины-ксера и одна не пойми кто, про нее говорили, что умеет мысли читать за километр. Там все держалось на женщинах, матриархат полный во всех сферах. И ты знаешь, что-то в этом есть. Интересные порядки: приехав туда, подписываешь бумагу, где, представь себе, отказываешься от сексуального индивидуализма, так они это называют. Твою морду и данные интимного характера тут же сливают на сервер посетителей, где любая желающая может оценить – по вкусу ты ей или нет. Кому как, но ко мне часто очередь стояла. Имел право выбирать, но если очереди нет, то отказать не можешь – единственный минус.
– То есть если самка макаки в юбке заявится, ее тоже придется обслужить?
– Вот об этом я и говорю – реальный косяк системы. Не будь такой беды, я бы там надолго завис. Потом думал в Озерске осесть, но что-то ударило в голову, потянуло на Внешку, случается с нами такое. Кантовался там почти два месяца, с выходом на чахлые стабы, ну а оттуда сюда зачем-то подался. Так и кочую.
– В Озерске лучше?
– Один из старшейших стабов. Точнее – группа стабов. Широко известен не за счет древних традиций и размеров контролируемой территории, а из-за личности основателя. Ты ни за что не поверишь.
– А ты попробуй убедить.