Восход ночи

Сорин подумал о Стражах, которые тщетно гонялись за Робби с тех самых пор, как мальчик сбежал из Подземелья, испугавшись последней стадии.

— Мы делаем все возможное, чтобы обнаружить его местонахождение, — убежденно произнес Сорин. С поимкой Робби Подземелье окажется в безопасности, Стражи вернутся на свои места, где и останутся до следующего кризиса, а сам он избавится от всех тревог.

До появления Робби из Подземелья не сбегал никто — наглядное доказательство тому, что все находились здесь по доброй воле. В случае Робби Мастер допустил ошибку: понадеялся на то, что мальчик немного подрастет и согласится с решением отца, избавившись от подросткового упрямства. Несмотря на юный возраст, Робби отлично разбирался в механизмах карьерного роста, поэтому ожидания Мастера были не беспочвенными.

Кроме того, Мастер жаждал заполучить Робби, был совершенно очарован его не по годам зрелой душой и знакомствами, которые мальчик завел за годы, проведенные на голливудском Олимпе.

— Я пытался найти его сам, — сказал Натан Пеннибейкер. — Уже несколько ночей я обхожу все места, которые смог припомнить — бары, отели, в которых мы бывали вместе — но он нигде не появлялся. Я думал, Робби прибежит прямиком ко мне. Мы были неразлучны до его… гибели.

— Как я уже говорил, тебе следует остаться здесь. В качестве наживки. — Сорин ждал, что он откажется: смертный безумно боялся превратиться в вампира, хоть и преподнес Робби этот подарок. Наверное, думал, что в глазах сына он никогда не будет источником пищи. Что ж, если бы Робби не сбежал, ожидания смертного могли оправдаться. — Кто знает, вдруг ты окажешься аргументом столь убедительным, что Робби вернется по своей воле.

— Говорю вам — я могу его найти.

— Да, конечно. Ты уже подтвердил это на деле…

Услышав издевательское замечание Сорина, смертный сдался.

— Моя жена останется под вашей защитой на время моего отсутствия? Она ни о чем не знает и не доставит вам никаких хлопот.

— Защита для твоей семьи оговорена в контракте и уже оплачена. Но если мы случайно наткнемся на Робби, то пошлем тебя к сыну — уговорить его вернуться к нам… вместе с отрядом Стражей.

Комнату наполнил запах страха.

— Не нужно Стражей…

— Они будут выполнять твои приказы — в пределах разумного, смертный. Можешь не беспокоиться, на твою жидкую кровь они не позарятся. Они привыкли к более высокому качеству.

Несмотря на насмешку, ответ вампира удовлетворил смертного. Равно как и Мастера, который одобрил решение Сорина через связующее их Наитие.

Натана Пеннибейкера допустили на аудиенцию с Мастером только потому, что смертный представлял интересы несовершеннолетнего Робби и поклялся хранить секрет Подземелья во время заключения контракта. Пеннибейкер не смел раскрыть тайну существования Мастера и тем самым поставить безопасность Подземелья под угрозу. Во время своего пребывания Робби часто рассказывал об отце, и Сорин знал, что смертный боится пыток и клыков — он не рискнет навлечь на себя гнев вампиров, как и не захочет расстаться с мечтами о возрождении славы сына.

Решение было принято, и Натан Пеннибейкер погрузился в молчание, дожидаясь позволения уйти. Сорин не спешил отпускать свою жертву.

Мастер подался вперед, не обращая внимания на то, что происходило между его сыном и их гостем. Он следил за сценой в банях с таким вниманием, словно перед ним был экран телевизора. Хороший знак, ведь завтра на закате состоится обращение Тэмсин Грин.

— Они прекрасны, не правда ли, Сорин?

Избранные. Только их одарял Мастер своей кровью. Конечно, сотни лет тому назад было время, когда Сорин был его первым и единственным сыном, но вот уже полвека, как Избранные занимали особое место в мире Учителя. Он боготворил их, любил их — особенно одну — со страстной силой. При всем при этом создатель прекрасно сознавал природу их Обаяния. Несмотря на то, что Избранным без труда удавалось убедить смертных из Верхнего мира в своей красоте, очаровать их, заставить их мечтать стать такими же, как они, Мастер никогда не забывал об опасностях, которые таили в себе Избранные — самовлюбленные, эгоистичные, капризные. Создав Подземелье, Мастер решил ограничить их доступ к своей крови одним вливанием в месяц. Они получали ровно столько, сколько требовалось для поддержания их Обаяния, и не больше — пусть знают свое место.