В то, что Пастор решил заделаться охотником за головами, не верилось. Он адепт одной из самых могущественных, если не сказать больше, сект Улья, зачем ему с этим связываться? Можно зуб дать, что не последний человек в этой организации, то есть с богатыми возможностями. Не его уровень, да и захоти он прибрать к рукам башку Карата, мог бы это сделать еще при первой встрече, прямо посреди Полиса. Его люди тогда взорвали одно из самых охраняемых зданий, а стаб далеко не последний, там серьезно к безопасности относятся.
Нет, они явно не за наградой явились. Тогда что им понадобилось от Карата?
Что-что?.. Да откуда он может такое знать? Это не просто серьезная секта, она еще и засекреченная до невозможности, о ней разве что слухи ходят, один нелепее другого, достоверной внятно изложенной информации почти нет.
Крохи правды, сдобренные горами домыслов, в основном откровенно неправдоподобных. Иногда до смешного доходит, так один крепко перебравший рейдер с пеной у рта клялся, что лично видел, как отряд килдингов дружно превратился в стаю руберов. Дескать, оборотни они, а их главные жрецы умеют перевоплощаться в матерую элиту.
Может, Карат им приглянулся в качестве очередной жертвы, может, решили сделать его своим верховным жрецом и научить превращаться в скреббера – при таком вакууме информации обе версии вполне вероятны.
Как вариант – решили отомстить. Ведь тогда, в Кумарнике, он немало крови килдингам попортил. Пастор, правда, при первой встрече клятвенно уверял, что сектанты не имеют претензий к виновникам тех событий, но можно ли верить слову этого человека?
Карат не верил.
Месть – это то, что заставляет идти до конца, не считаясь ни с какими потерями. Вон как Бирону припекло, лучших своих людей отправил на запад, будто у них более подходящих дел не нашлось. Трата ресурсов, денег, жизней наконец – ничего не жалко.
Вот ведь сволочь злопамятная.
Что мешает килдингам быть такими же мстительными?
Лес закончился, впереди открылась узкая полоса поля, поросшего рядками капустных кочанов. Четверка, не останавливаясь, выбралась на открытое пространство. Карату ничего не оставалось, как продолжать идти с ними, чувствуя себя при этом крайне неуютно.
Не принято вот так, не задумываясь, мельтешить у всех на глазах, сам он в таких случаях предварительно на совесть оглядывает окрестности. Если с этим не торопиться, зараженного в большинстве случаев можно заметить раньше, чем он разглядит тебя. Зрение у них обычно ничем не выдающееся, только на высоких уровнях развития может превосходить человеческое. Слух и нюх – да, изначально хороши, а вот глаза – так себе, ничего особенного.
Должно быть, сектанты такие смелые только потому, что продолжают идти в состоянии невидимости, хотя никаких признаков этого Карат не замечал. Наверное, с их стороны такое не определить.
Все так же, не пытаясь ни от кого скрыться, перебрались через узкую асфальтированную дорогу, затем преодолели лесополосу, за ней началось пастбище. Останков скота Карат не заметил, но коровы здесь когда-то были, причем недавно – их лепешки не успели размыться дождями, некоторые выглядели так, будто им не больше недели. От таких мест следует держаться подальше, зараженные их обожают, но сектантов это правило будто не касается – идут дальше, и вроде бы уверенности у них прибавилось. Похоже, потянулись знакомые места, уж больно целенаправленно шагают. Когда добрались до новой лесополосы, четко вышли к пересекавшей ее удобной тропе – явно не случайно на нее наткнулись.
Так и продвигались: пастбища, поля, лесополосы, дороги, мостки через то и дело попадавшиеся ручейки и болотистые ложбинки. Без разговоров, без объяснений, но и без грубостей – никто не пихал в спину стволом, руки тоже не связали.
На положении почетного пленника удерживали.
Зараженных Карат замечал трижды. В двух случаях это были стандартные парочки бегунов, расположившиеся на выгодных позициях и монотонно раскачивающиеся с пяток на носки, в ожидании момента, когда глаза, уши или носы уловят признаки присутствия добычи. В последнем случае он даже не понял, с кем чуть было не столкнулись – через лесополосу шумно, сминая кусты, промчался кто-то немаленький, быстрый и, несомненно, опасный.
Ни в одном из трех случаев мертвяки не проявили интереса к пятерке вкусных людей, нахально продвигавшихся по их владениям.
Да уж, подобная невидимость – весьма и весьма полезная штука. Интересно, ее носитель расходует силу или это один из тех выгодных даров, которые обходятся без нее (или почти без нее)?
Праздный вопрос, но надо ведь чем-то голову забивать, раз на более важные ответов нет и никто не торопится их давать.