– Охренеть, – передернувшись, произнес Ампер.
– Девку тоже заносите, – добавил рубер.
– Фига у твоего Лазаря зверушки домашние, – шепнул Погорелов.
– Он не мой, – так же тихо ответил Таган.
Вытащив носилки, они вошли во двор. Рубер, стоящий рядом с дорожкой, нервировал.
– Да хватит вам очковать, – раздался с крыльца веселый голос. – Я так прикалываюсь, это иллюзия.
Ампер посмотрел на говорившего. Лазарь, как многие из них, был лет тридцати, но во взгляде читалось, что живет он тут очень давно.
– Цену знаете? – спросил хозяин.
– Так ты ж не спросил, что мы от тебя хотим? – удивился Погорелов.
– А чего может хотеть влюбленный рейдер, притащивший ко мне жестокую и безжалостную внешницу?
– Назови цену, – все же решил уточнить Таган.
– Черная жемчужина. Я знаю, у него есть, этого хватит. – И, развернувшись, то ли знахарь, то ли ментат пошел в дом.
Погорелов и бывший внешник двинулись следом.
– Ставьте носилки, и чтобы я вас тут сутки не видел. Явитесь ровно в это же время. И либо ты получишь свою девочку, либо я вам отдам то, что от нее останется, поскольку сразу скажу, не удастся вернуть ее матрицу, я ее ликвидирую. Цена от этого не изменится. Условия только такие, и других не будет.
Бывший прапорщик от подобного напора опешил.
– Хорошо, – покорно согласился Таган. – Мы уходим и вернемся завтра утром. Прощай и спасибо. Ампер, плата вперед.
Погорелов молча достал черную жемчужину и вложил в протянутую руку Лазаря. Тот улыбнулся и, словно конфетку, закинул ее себе в рот.
– До завтра, – и он указал гостям на дверь, намекая, что аудиенция закончена.
Ампер и Таган вышли из дома, прошли мимо иллюзии, которая грозно рыкнула им вслед. Усевшись за руль, Погорелов посмотрел на напарника.
– И куда?