Застава

– Да, это чудо. В самом прямом смысле слова.

– Но каким образом?..

– Это сделал Моласар. Он полностью исцелил меня. Он вылечил мою склеродерму – избавил меня от нее, будто я никогда и не болел!

Глаза Магды наполнились слезами, но это были сладкие слезы радости за отца. Она часто заморгала, но все равно две тоненькие струйки неумолимо побежали по ее щекам. Казалось, она счастлива еще больше, чем сам профессор. Однако, приглядевшись к дочери повнимательнее, Куза заметил, что в глазах ее светится и нечто большее, к чему напрашивалось лишь одно определение – это было настоящее счастье. Он, конечно, мог бы расспросить ее о причине такой радости, но сейчас, когда он сам был вне себя от восторга, профессор подумал почему-то, что все это не так уж и важно. Главное, он снова ожил!..

Неожиданно краем глаза Куза заметил какое-то движение возле гостиницы и, проследив за его взглядом, Магда поняла, кого он увидел. Ее глаза радостно загорелись.

– Гленн! Ты только посмотри! Представляешь, Моласар вылечил моего отца!

Рыжеволосый молодой человек со смуглой кожей не двинулся с места. Он пристально смотрел на профессора своими голубыми глазами, будто пытался определить, что в эти мгновения происходит в его душе. Магда щебетала без умолку и тянула Гленна к отцу. Казалось, она просто опьянела от счастья.

– Это чудо! Это настоящее чудо! Теперь мы сможем выбраться отсюда, пока не...

– И какую цену он потребовал за исцеление? – тихо и серьезно спросил Гленн, не обращая внимания на восторженную болтовню своей подруги.

Куза напрягся, но, как ни старался, все же не смог выдержать пристального взгляда пронзительных голубых глаз Гленна. И в этих глазах он видел горькое отчаяние и какую-то граничащую с разочарованием грусть.

– Он не назначал мне никакой цены, а сделал это просто из сострадания к своему соотечественнику.

– На этом свете мало что делается бесплатно, – с сомнением покачал головой Гленн.

– Ну, хорошо. Допустим, он попросил меня о небольшой услуге, которую я должен буду оказать ему после того, как он покинет замок. Он ведь не может активно действовать в дневное время.

– А что же именно вы должны будете сделать?

Профессору начинал уже надоедать подобный допрос. «Какое право имеет этот молодой человек задавать мне вопросы? – с возмущением подумал он. – Ничего я ему не скажу». – А вслух добавил: – Он еще не говорил мне.

– А вам это не кажется странным? Вы даже не знаете, о чем он может вас попросить и какие услуги вам придется ему оказывать. То есть не обговорили, по сути, никаких условий – а уже приняли плату.

– Это вовсе не плата! – убежденно заговорил профессор. – Просто в нездоровом виде я не смог бы реально помочь ему. А никаких сделок мы с ним не заключали – да в них и не было необходимости. Наши цели и так совпадают: это уничтожение немцев на территории Румынии, а затем уничтожение самого Гитлера. Мы сотрем нацизм с лица Земли!

Глаза Гленна раскрылись так широко, что Куза чуть было не рассмеялся.

– Так вот что он вам обещал!

– И это не пустое обещание! Когда я рассказал ему о концлагере в Плоешти, который собирается построить Кэмпфер, он буквально рассвирепел. А когда он узнал, что в Германии есть некто Гитлер, который стоит за всеми этими лагерями, Моласар тотчас же согласился уничтожить его, как только его сил будет достаточно, чтобы покинуть замок, хоть я и говорил ему, что Гитлер – глава государства, его охраняют, и все такое прочее... Так что ни сделок, ни платы здесь и быть не может – у нас с ним просто ОДНА ОБЩАЯ ЦЕЛЬ!