Это в родном мире можно было конкретно послать на хвост песцу даже патриарха и спокойно заниматься своими делами. Здесь…
Здесь тоже можно. Но жить долго и счастливо потом не получится. Так что я скрипнула зубами, но попросила проводить ко мне дорогого гостя.
– Благословите, батюшка.
– Мир дому сему, дочь моя.
Меня осенили крестом и улыбнулись. Нил фыркнул и полез на кровать.
Святой отец с умилением смотрел, как малыш лезет под одеяло и сворачивается рядом со мной. Я не стала объяснять, что полоз так себя чувствовал в большей безопасности. А врага, если что, можно и потом укусить, когда нападет.
– Как ваше самочувствие?
– Благодарю за заботу, батюшка. Пока еще не слишком хорошо, но лекари обещают скорое выздоровление, – вежливо отозвалась я.
– По Березовскому ходят недобрые слухи, Мария Ивановна. Прошу вас, поведайте, что именно случилось? Умы прихожан в смятении…
Ага. Кто б сомневался. А думали бы прихожане об урожае репы – куда как больше пользы было бы.
Но язвить я не стала, а рассказала все максимально честно.
Отец Александр призадумался.
– Значит, стреляя в вас, Дарья Петровна не производила впечатления безумной?
– Ненавидела она меня вполне осознанно.
– Хм…
– Да, я тоже подумала, что это странно, – кивнула я в ответ на невысказанные мысли священника. – Только что она была разумна и вдруг превращается в… нечто.
– Вы тоже думали о сообщнике, Мария Ивановна?
Я кивнула.
– И о магии. Я только не знаю, что может в минуту свести с ума вполне адекватного человека…
– Я знаю, – отозвался отец Александр. – И это очень, очень плохо.