Когда она очнулась, болела не только голова. Болела еще и левая рука, замотанная какой-то тряпкой. На руке у нее осталось только четыре пальца.
Игорь Никодимович поклонился со всем уважением.
– Ваше императорское величество…
– Что скажешь?
Императору было не до уважения. Он легко определил, что глава его личной тайной канцелярии пришел не просто так, а с какой-то новостью. И, может, не самой лучшей.
– Княжна Горская ранена, государь. Не опасно. Поправляется.
– Подробности?
Выслушав подробности, император призадумался. Пальцы рук гоняли пресс-папье по столу, легко, словно и не было оно сделано из здоровущего куска яшмы и не весило почти пять фунтов.[15]
– Причины ссоры?
– Не было у Благовещенской никаких причин, государь.
– Вот как? А сам генерал-губернатор? Он мужчина видный и дамами не пренебрегает.
– Да где б они с княжной могли встретиться, ваше императорское величество? – искренне возмутился Романов. – Никак не могли! В Москве она только с мужем была.
– А до замужества?
– Государь, княжна отдала мне свой дневник. Там вся ее жизнь до замужества – никак она не могла с Благовещенским повстречаться.
– Значит, не ревность. Что тогда?
– Мой человек предположил помутнение рассудка под воздействием магии. К сожалению, проверить не получилось, государь.
– Почему?
– Нет условий. Государь, Березовский – город небольшой, и лаборатории там не слишком хорошо оснащены. Что смогли – сделали, а только где ж там полноценного мага возьмешь? Пока доехали, пока то да се…
Его величество медленно кивнул.
Магов не так много, на все не хватает. Это верно.