Свет вспыхнул такой, какого она никогда не видела и даже не представляла; словно сила всех бомб, упавших на Хиросиму и Нагасаки, взорвавшихся на атолле Бикини и на Юкка Флэтс, была собрана воедино; свет такой, как будто в рукоятке разорвалась фугасная бомба, ослепил Глэкена и озарил всю комнату. Свет одновременно жаркий и холодный, новый и древний, волнами накатывал на комнату.
В этой мощной вспышке Кэрол смогла разглядеть скелет Глэкена, просвечивающий сквозь одежду и тело, увидела все пружины и внутренние крепления дивана, потом свет полился на нее, и зрачки ее спазматически сузились, веки плотно закрылись, но это было бесполезно, потому что от этого света нельзя было спрятаться, он прошел сквозь нее, проникая в каждую клеточку тела, обдавая ее волной тепла.
Она слышала, как изумленно вскрикнули все, кто находился в комнате, и вздрогнула от звона разбитых стекол. Струи ледяного воздуха ворвались в дом в тот момент, когда Кэрол открыла глаза.
Свет по-прежнему озарял комнату, но стал разреженным, и теперь перед глазами у нее пробегали красные сполохи. Он больше не распространялся, а, наоборот, стал сжиматься, отталкиваясь от стен, чтобы сконцентрироваться, и образовал колонну с Глэкеном в середине. Кэрол невольно прикрыла лицо ладонью и отвернулась, пока свет сжимался в узкий луч, который взмыл вверх, прожег потолок, прошел через крышу и устремился дальше, в темноту. В его свечении, в самом центре вырисовывался силуэт человека. Она повернулась к Биллу:
– На крышу! Нам нужно подняться на крышу!
Он посмотрел на нее, моргая, все еще наполовину ослепленный:
– Зачем?
Она не могла этого точно сказать. Свет пробудил в ней что-то, ей даже казалось, что она уже видела этот свет. Но какова бы ни была причина, что-то подстегивало ее, заставляло быть там, на крыше, чтобы видеть этот лучик света, бросивший вызов темноте.
– Не важно зачем. – Кэрол схватила его за руку. – Пойдем. – Она повернулась к остальным: – Все – на крышу! На крышу!
Кэрол поднялась по лестнице, ведущей на крышу, надавив плечом, распахнула дверь и вышла навстречу холодной ночи. До нее лишь смутно доносились голодное жужжание и стрекотание крыльев ночных чудовищ, носящихся в воздухе чуть пониже уровня крыши, она почти не слышала, как хрустят мелкие камешки под ее ногами и не замечала, что за ней идут остальные. Она была полностью сосредоточена на светлом луче – прямой и узкой полоске света, пронзившей небо и неудержимо рвущейся вверх.
А потом он стал тускнеть.
– Он исчез, – сказал стоявший за ее спиной Билл.
– Нет. – Она показала рукой вверх. – Смотрите, там осталось светлое пятнышко. Похоже на звезду.
Это была единственная звезда на небосклоне.