Конечно, Маруся сказала, что «хорофо», но что толку? Если ты — дитя асфальта, бетона и пластика, в здешних чащах тебе уготована только одна роль.
Роль коровы на льду.
Или слона в посудной лавке.
Каждую секунду она ожидала, что их заметят. Каждую секунду сердце Маруси проваливалось в пятки, чтобы тут же выпрыгнуть оттуда и тревожно застучать в висках. Она балансировала на самом краю панической атаки, задыхалась, перед глазами то и дело возникали темные пятна.
Сейчас бы расслабиться, закатить спасительную истерику, проораться от души!
Нельзя.
Ничего нельзя.
«Ну где же эта проклятая лиственница?» — в сотый раз спрашивала себя Маруся. Один раз, не удержавшись, она вызвала Исинку, но в низине, у реки, связь оказалась отвратительной: девочка услышала в наушнике лишь шипение, шорохи и треск.
Несколько раз путникам встретились стоянки морлоков — старые кострища, охапки сухих веток, сучья, камни и непременно — обугленные кости. Маруся запретила себе думать о том, чьими они могли быть.
Девочка попыталась отвлечься, вспомнить что-то хорошее, веселое, но в голову лез сплошной негатив. Папа, мама, несчастные ученые, посходившие с ума, прозрачные люди…
«А ведь я видела прозрачного человека! — обмерла Маруся. — Ну, точнее, человека с прозрачной кожей. Неужели на базе появлялся тот самый, из аэропорта?»
Момент, когда Уф остановился и поднял руку, призывая к тишине, она пропустила: слишком увлеклась размышлениями о призраках.
Шаг, другой, третий…
— Шмонаем по хавирам! — гнусаво крикнул кто-то над самым Марусиным ухом. От неожиданности девочка присела, зажмурилась. А через заросли уже ломилась толпа морлоков. Тайга наполнилась перекличкой их грубых голосов.
Уф заметался, пытаясь понять, в какую сторону безопаснее всего отступить. Казалось, враги повсюду. Судя по крикам, они шли от поселка широким полумесяцем.
— Маруфя! Бефать к реке! — выдохнул ехху, хватая девочку за руку.
«Все пропало, — в отчаянии едва не заплакала Маруся. — Нам не уйти».
Выбежав на узкий галечный берег, девочка и ехху остановились. Ада ослепила и оглушила Марусю. Река с шумом неслась через перекаты, плевалась пеной, ворочала камни на дне, играя чистым солнечным золотом. Она казалась совсем неширокой, всего-то метров тридцать-сорок.
Неширокой — но попробуй преодолеть бурлящий поток!
Маруся оглянулась на зеленую стену тайги за спиной. «Или… Или все же удастся выскользнуть из лап этих уродов? Переплыть реку…»