– Он хочет убить вас.
Что-то не то. Марусе показалось, или Бунин действительно изменился в лице и стал смотреть куда-то мимо нее?
– Один ноль в твою пользу.
Чен? Снова? Здесь? Опять?
Маруся оттолкнула Бунина и развернулась всем телом, как львица, готовая совершить прыжок. Внутри опять зажглось обжигающее ледяное пламя. Это была ненависть. Ненависть и нежелание проигрывать. Не сейчас. Не тогда, когда она в двух шагах от победы.
Чен стоял перед ней и его взгляд был полон той же решимости и злости.
– Оставь его...
– Профессор, уходите.
– Не пытайся с ним справиться, он сильнее.
– Вы ничего не знаете...
Чен молча слушал их диалог и никак не проявлял себя. Он просто стоял и смотрел, напряженный, рассерженный и излучающий опасность.
– У него предметы и сила. Он убьет тебя, а я...
То, что произошло в следующую секунду, даже не успело отразиться на сетчатке глаза — Маруся просто уловила движение, словно увидев его до того, как оно было совершено в реальном времени. В этом движении была смерть, это был конек. Конек, которым Чен мог разорвать любого в клочья. Тот самый конек, которым он пытал профессора, переломав ему все кости в теле...
Мгновение и прыжок.
Время замедлилось. Иначе как Маруся успела бы вспомнить свой первый разговор с Эемом?
«А еще тебя нельзя убить электричеством».
Электричеством... Да тут все просто выло и гудело электричеством!
Одной рукой она схватила выступающую медную пластину, а другой запястье Чена. По телу пробежала приятная, слегка покалывающая волна, потом, словно в замедленной съемке, произошла вспышка, и Чен с протяжным воем полетел к другой стене.
Что-то осталось в руке... В руке — рука. Маруся брезгливо отбросила обугленную конечность и, кажется, только сейчас поняла, что произошло.
– Ты же убьешь себя! – профессор бросился к Марусе и подхватил ее, падающую, на руки. – Что ты наделала?