– Что фломастер?
– Спиртовой...
Света уронила голову на подушки и закрыла глаза.
– У меня все кружится.
– Я видела твоего папу.
– А я видела твоего.
– Главное, чтобы они нас не видели.
Что за коронация? Какое-то шоу, о котором она не знает? А может, тоже напиться? Почему же они не позвонили и не приехали? Могли бы хотя бы... ну, хоть что-то. Хотя бы написать поздравление. А Бунин. Ох, Бунин. Маруся совсем забыла про него. Почему он звонил? Может быть, это как-то связано? Может быть, что-то случилось с парнями и Бунин хотел предупредить ее?
– Разбудишь меня, если я усну?
Света сбросила туфли и забралась на диван с ногами. Маруся дотянулась до тонкого мягкого пледа и набросила его на плечи подруги. Краем глаза она заметила, что в комнату заглянул какой-то человек, но в тот момент, когда она повернула голову, он уже скрылся. В тихом помещении, куда не должен проникать звук, послышалась музыка. Она становилась все громче и громче. Света подняла голову и посмотрела на Марусю, потом в сторону прохода — там явно что-то происходило. Наконец в проходе появились парни, одетые в костюмы гладиаторов. Их загорелые тела были покрыты белой тканью и перетянуты белыми кожаными ремешками. Поверх ткани — латы из белых полированных пластин. На ногах белые кожаные сандалии. В руках, поднятых над головой, гладиаторы держали конструкцию, похожую на носилки с роскошным креслом. Они подошли к Марусе и опустились на одно колено.
– Ну ничего себе... – Света ошарашенно рассматривала молодых атлетов. – Видела бы это Лобанова...
Маруся схватила подругу за руку и слегка дернула, обращая внимание на себя.
– Это что? – одними губами проговорила она.
– А что ты так испугалась?
– Я туда не полезу! – прошептала Маруся чуть громче и на всякий случай отодвинулась вглубь дивана.
– Еще как полезешь...
Один из гладиаторов подошел к Марусе и протянул ей руку. У него было такое тело, что Маруся невольно отвела глаза и залилась краской, то ли от смущения, то ли от возмущения, но руку подала. Правда, другой рукой она тут же уперлась в подушки, перекладывая центр тяжести, словно это помешало бы оторвать ее от дивана.
– Гумилева, не дури, — рассмеялась Света. – Это подарок.
– Кресло – подарок?
– Фигесло! Лезь уже! – и Света слегка подтолкнула Марусю, помогая ей встать.