– С ордой ракшасов ему все равно не совладать.
– А нам-то что с этого? – буркнул Чапай. – Кто бы ни победил, нам особо не полегчает. Надо самим выяснить, где расположена цель движения противника.
– Необходимо немедленно активизировать поиски практикантки, – горячо заявил Клещ. – Если мы сможем точнее установить маршрут ее движения, то победа будет в наших руках. Район поиска сузится в тысячи раз, найти место сбора низших будет проще простого.
– И как продвигаются эти поиски?
– Плохо, – нахмурился Клещ. – Группа, что сейчас идет по ее следам, попросту буксует. Прошло много времени, меток очень мало, а кроме того, там успело потоптаться несколько групп ракшасов. В этих дебрях просто не поймешь, кто сломал ветку, – они или девушка. «Бешеные амазонки» не нашли ничего, скоро начнут поворачивать на новый заход. Второй поисковый отряд, из сводных подразделений, тоже не добился успеха. Здесь надо десяток хороших групп, но не хватает стоящих следопытов и людей, привычных к тайге. У меня иногда возникает странное чувство, что этот район представляет собой целую вселенную, со своими физическими законами и искаженными эталонами расстояний. Мы сбросили туда уже десятки сверхмощных бомб, но он впитал их, как простые детские хлопушки. Наши бойцы, способные за сутки отмахать сотню верст, там плетутся со скоростью беременного гиппопотама. Здесь полный мрак, это какой-то параллельный мир! Господи, да все, что этой девчонке было нужно, – работающий спутниковый телефон! Почему же ей так не повезло?
– Ты поставил на постоянное прослушивание частоты, используемые старателями и гражданским службами?
– Да. Вечером прибыла нормальная аппаратура.
– Это хорошо! Я надеюсь, практикантка догадается добраться до какого-нибудь добычного участка или деревни. Ей достаточно сообщить нам самые удаленные маршрутные точки. Если высший идет по одной прямой, мы легко найдем их цель.
Хлопнув себя по лбу, Клещ воскликнул:
– Идея! Слушай, Чапай, раз уж возле границ района все так спокойно, можно всех опытных лесовиков послать по следам ракшасов. Если повезет, за сутки получим несколько довольно протяженных векторов, направленных к искомой цели.
– Да? А ты разве не знаешь, как передвигаются голодные низшие? Те же ракшасы мечутся так, будто хотят догнать свою собственную задницу.
– Все равно, хоть общее направление можно примерно уловить. А если прибавить данные воздушной разведки, то можно ориентировочно определить нужное место.
– Слышал новости – ночью еще один самолет едва не сбили?
– Но ведь не сбили! Разведка нам просто необходима!
– Да она почти ничего пока не дает. Наделали тонну снимков, а толку? Полтора десятка векторов, направленных на все четыре стороны. Такими темпами мы будем вычислять их цель до самой осени. Что-то мне подсказывает, что у нас на это нет времени.
– Так что по моему предложению?
– Добро! Но смотри, если хоть один отряд этих поисковиков погибнет, сразу прощайся со своей задницей!
Три ракшаса гибкими ящерицами выскользнули из густых зарослей кедрового стланика, бросились вниз, даже не оглядываясь на отстающего четвертого. Тот едва ковылял, потеряв почти все свои силы: при ужасающем взрыве вакуумной бомбы он пострадал больше других. Демон яростно зашипел, провожая взглядом неверных товарищей, но не слишком на них разозлился. Теперь спешить было некуда, они все же добрались до нужного места.
Повсюду виднелись его многочисленные сородичи по дикой орде, успевшие сюда добраться раньше. Делать им сейчас было совершенно нечего, к этому времени они уже успели уничтожить всех бурундуков и мышей, а теперь скорчились под кустами, укрываясь от злобных глаз, следящих за ними со смертоносных металлических птиц.
Раненый ракшас обогнул старый, почти полностью засыпанный шурф, присел у отвала, обнюхал ржавый шестигранный лом. Досадно квакнул – железка была очень древней, вкусного человеческого запаха на ней не осталось. Но, может, оно и к лучшему, не стоит дразнить свой настоящий голод, при одной мысли о живых людях хотелось взвыть во весь голос.