– Нет, – как-то уже не столь весело ответила диджей.
– А я знаю! Шестьсот шестьдесят шесть! Или вот еще, можете сказать, какая цифра присутствует на всех карточках австралийского Национального Банка?
– Я не видела ни одной такой карточки, но почему-то догадываюсь, какой будет правильный ответ, – произнесла девушка.
– Правильно! Шестьсот шестьдесят шесть, – радостно заявил Фауст.
– Хорошо, – поспешно затараторила диджей. – Доктор Фауст, а теперь, не могли бы ответить на наш вопрос: можно ли верить Дэну Брауну?
– Можно, – твердо заявил сатанист, – Но только если ты даун. Нормальные люди четко фильтруют эту туфту, а самые нормальные знают всю правду. А правда в том, что Христа как такового не было, а был в Иудее гробовых дел мастер Рут Фератус. В шесть лет он заболел врожденным гермафродитизмом и при этом стал дедушкой самому себе, что и послужило причиной обожествления. А из-за особенностей своей сексуальной ориентации Да Винчи не мог принимать участие в описанном в книге ритуальном трахе. Но это все отстой, правильные ответы есть в книгах Последней Церкви, истина в них и только в них. А теперь поставьте мне, моему другу и тринадцати нашим попутчикам лирическую композицию «Омовение трупов» из альбома «Садизм» группы «Коррозия металла».
КамАЗ подъезжал к Москве.
Лина вышла на «Проспекте Мира», за одну станцию от «Комсомольской». Время до встречи еще оставалось, она не хотела там толкаться, привлекая к себе возможное внимание. Пунктуальные воспитанницы появятся в шестнадцать двадцать, так что караулить их раньше времени смысла нет. Неспешно, с интересом рассматривая по пути витрины, девушка продвигалась к цели. Время от времени она посматривала на часы: к этому моменту они стали работать без фокусов. Неполадка оказалась легко устранимой – Лина попросту заменила батарейку. Корректируя скорость движения, можно выйти четко к установленному сроку.
Девушка действовала большей частью инстинктивно. В Монастыре их не учили методам конспирации и поведению в ситуации возможной слежки или просто во враждебном городе. Лина не могла даже предположить, что за всеми выходами из метро у вокзала ведется пристальное наблюдение. Сотрудники получили ее фотографии и словесное описание, включавшее вес, рост и другие параметры фигуры. Пройти незамеченной мимо такого количества внимательных глаз было бы крайне затруднительно. Но ей это не понадобилось – наблюдатели напрасно высматривали добычу в потоке людей.
К Ярославскому вокзалу Лина подошла пешком.
Лилит не ошиблась – они действительно обзавелись еще одним фонарем. Хозяйственная настоятельница обыскала пожарный щит, достала из коробки противогазные сумки, кинула своим спутницам:
– Подгоните маски под свою голову. Кто знает, вдруг мы угодим в задымленный ход.
– Противогаз не спасает против угарного газа, – мягко возразила Лилит.
– Серьезно? – удивилась настоятельница. – А почему их тогда пожарные надевают?
– Нужен специальный патрон, но здесь таких нет.
– Идиотизм, – Нельма покачала головой, – на случай пожара держат противогазы, которые не спасают от угарного газа. Ладно, все равно возьмем, это все же лучше чем ничего.
– Да, – согласилась Лилит, – нам они и впрямь могут пригодиться. Я проверяла верхний уровень и достигла дренажной траншеи. Она перекрыта сверху чугунной решеткой, к тому же ее завалило обломками. Но все равно слышала, что творится наверху. Какие-то люди собираются проделать скважины и пустить в них отравляющий газ.
– Интересные новости, – нахмурилась настоятельница. – Выходит, нас собираются удушить, как крыс…
– Что это за люди? – пискнула воспитанница.
– Это уже не люди, – сжав зубы произнесла Нельма. – Это как раз и есть крысы. Мерзкие крысы. Они не успокоятся, пока не убьют нас всех. Лилит, нам обязательно надо добраться до Ковчега. Уверена, в нем должно укрываться немало наших, только там возможно хоть что-то предпринять.