Дракон закашлялся.
– В смысле?
– Просто до тебя столь пикантных сцен, где в главных ролях я и мужчина, эта старая карга еще не видела.
– И не увидит, – многообещающе протянул пепельный.
Откуда у него только силы взялись подняться? Чуть шатающейся расслабленной походкой (еще и штаны успел подтянуть, характерно почесав при этом живот) дракон подошел к нужной стене. Правда, смотрел при этом крылатый исключительно в окно. А потом молниеносно ткнул указательным пальцем точно в дырку.
С той стороны стены донесся сначала вой, а потом мат. Причем мужской. Что-то упало с оглушительным звуком, затем последовал звон разбившегося стекла, старушечьи причитания… Гард с невозмутимым видом повесил картину на место, а я поняла: это последняя ночь. Завтра мне стоит собирать вещи и съезжать. Хозяйка наверняка найдет предлог, чтобы меня выставить. Печально вздохнула. Везет мне прямо как ведьме на горящем костре.
– Зачем? – задала я единственный вопрос.
– Раз я у тебя тут первый и единственный, то мне положено стесняться, – оскалился крылатый. – К тому же, знаешь ли, это темные могут предаваться плотским утехам даже посреди толпы…
– А еще пить кровь младенцев, распутствовать с демонами, калечить ни в чем не повинных… – в тон дракону подхватила я. – Вот только сейчас кого-то сделал одноглазым ты, а не мерзопакостная ведьма.
– Это все влияние твоей меты, – тут же нашелся Гард.
Я зло глянула на крылатого, что стоял в наполовину разодранной рубахе посреди комнаты. Да уж. Вот он, классический образец светлого мага, который всем своим видом олицетворяет поговорку: добро должно быть с кулаками. Иначе как показать злу хороший кукиш?
– К тому же мы не крадем магию друг у друга, а уж знаки расы – тем более.
– Мы тоже не крадем. – Я одернула юбку, да и в целом начала приводить себя в порядок. – Это шутка. Детская шутка.
– Хорошая такая шутка, стоившая моей семье половины сокровищницы.
– Да не брала я ничего у твоей сестры! – в сердцах воскликнула я.
– Я уже сам понял, что не брала, – злясь то ли на меня, то ли на себя, выдал дракон и повернулся к окну. – Думал, нашел того темного мерзавца, что украл мету у Бригит. А сейчас понял: разве считала бы ты медьки, выбирая жилье подешевле, да еще и с соглядатаями, если бы у тебя в гномьем банке было двести мешков полновесного золота…
– Сколько? – Я поперхнулась и даже закашлялась.
Дракон, обернувшийся на мой кашель, так и замер. Сначала я не поняла, в чем, собственно, дело. На меня смотрели, внимательно изучали, словно прикасались взглядом к щекам, губам, векам, гладили волосы. Потом взор пепельного спустился чуть ниже, к вырезу.
– Что? – Я посмотрела исподлобья.
– Просто, пока тебя душил, не заметил, что ты, оказывается, не такая и страшная.