— Обычно женские причуды и капризы легко решаются дорогими подарками. Но я вижу, что вам, лэрисса, милее блеска бриллиантов уверенность и душевное спокойствие. Что, опасаетесь, как бы клятва не привязала вас к мертвецу?
Владыка не уточнил, кого под «мертвецом» он имеет в виду — себя или Деймона. Но если бы он это произнес… Властелину можно желать лишь долгой жизни. И даже сомнение в длине оной некоторые считают изменой.
Я похолодела. Иду по тонкому льду. Шаг — оступлюсь и уйду под воду. И то, что владыка не стал ничего уточнять, я оценила.
— Я опасаюсь многого, мой повелитель. — Я попыталась вложить в голосе почтение, и обещание, и каплю женского кокетства.
— Что ж, пусть будет так. Я жду вашей клятвы.
И я поклялась, что в течение года буду следить за Деймоном, писать каждые семь дней подробный отчет, а если произойдет что-то необычное или чрезвычайное — докладывать незамедлительно.
Клятва тут же огненным полозом обвила мое тело, сдавила ребра так, что потемнело в глазах, и… схлынула.
Только после этого владыка удовлетворенно кивнул. Практически тут же дверь распахнулась, и в комнату вихрем ворвался чернокнижник. Холодный, собранный, злой…
— А мы тебя уже заждались, Деймон. Хорошо, что твоя юная супруга скрасила томительные минуты милой беседой, — с затаенной издевкой произнес властелин.
— Я спешил, мой повелитель, но…
— Не утруждайся, Райос. В главном я уже убедился — твоя жена в добром уме и здравии, а что до слухов, будто ты повел к алтарю зомби… Чего только не напридумывают белые сплетники, лишь бы попугать народ кознями темных.
Аудиенция продлилась всего ничего и быстро свернулась. Белка, еще пару минут пошпионив из-за портьеры, исчезла.
Когда мы вышли из дворца и оказались внутри паланкина, Деймон, схватив меня за руку, буквально прорычал мне в лицо:
— Что хотел владыка?
— Чтобы я шпионила за тобой, — спокойно ответила я.
— И ты согласилась? — В его голосе уже не было злости, скорее, усталость.
— А я могла отказаться? — ответила я в излюбленной еврейской манере.
— Нет, — процедил Деймон. — Вот только не пойму, почему ты мне это говоришь?
— Почему не скрываю? — уточнила я. — Ну потому, что клятвы о неразглашении с меня взять не успели. Ворвался ты. Думаю, его темнейшество озаботится этим при нашей следующей встрече. А пока он наверняка подумал, что у меня хватит ума промолчать.
— Ты не похожа на дурочку.