Я хотела почувствовать его губы на своем теле. Везде. Всюду. И не только их. Его всего.
Мои руки, казалось, жили собственной жизнью, расстегивая его рубашку, срывая ее…
Ладонью провела по груди чернокнижника сверху вниз и ощутила напряженные, каменные мышцы.
Мы упали на кровать. Мое почти обнаженное тело практически вмяли в простыни.
Вокруг все горело. Казалось, в воздухе разлился жидкий огонь. Он опалял кожу, проникал в легкие с каждым вдохом, выжигал изнутри. И источником этого пламени был темный. Или я сама?
Вдох.
Не размыкая губ, не размыкая переплетенных пальцев рук. Я чувствовала напряжение Деймона, его готовность.
Выдох.
Наши взгляды на миг встретились. Его тьма, что расплескалась в глазах, сейчас она была другой. Жадной, ненасытной… но не злой.
Но именно этот взгляд что-то изменил.
Деймон вдруг резко скатился с меня и с остервенением ударил кулаком по кровати. Еще раз и еще. А затем рывком сел.
Но ложе оказалось мстительным. Одна из ножек заскрипела и начала медленно подламываться. Собакен, в панике вылетел из-под кровати и забился в угол, под секретер.
Упасть на пол мне помешали сильные мужские руки. Чернокнижник, не иначе как чисто инстинктивно, вскинулся и прижал меня к себе.
Он снова был сверху, но если еще пару секунд назад я плыла в каком-то мареве безумия, то сейчас все четче осознавала, что именно чуть не произошло.
Тело еще горело. Тело просило и требовало. Оно желало именно одного конкретного паразита, который сейчас придавил его всей своей тушей. Мы с Деймоном словно поменялись ролями. Сейчас уже я начала закипать:
— Что. Это. Было?
— Это был выброс магии, — все так же нависая надо мной, сказал темный. — Ты меня спровоцировала. Моя магия резонировала. Может, потому что я вбухал ее в тебя прорву, когда тащил душу. И когда пытался избавить от влияния владыки… Мы с тобой оба просто захлебнулись вырвавшейся из-под моего контроля силой. Опьянели, если хочешь…
— Всегда знала, что пьянство доводит до разврата…
— Могло и до убийства, — заметил темный. — Не стану скрывать, в первый миг идея свернуть тебе шею была весьма привлекательной.
— Ты тоже меня временами бесишь до печеночных колик, — не осталась я в долгу.