– А ты это сделаешь , если попрошу? – И вот странно, вопрос задавала я, а ответа мы с белкой ждали одинаково. Ρыжая даже чуть привстала на задних лапах, подавшись корпусом вперед. Ее усы дернулись от нетерпения.
Короткий миг, в котором отразилась вечность,и я услышала:
– Против Эйты ни у кого нет шансов сохранить разум. - При этих его словах белочка от гордости даже приосанилась . - Так что я тебя отпущу…
Но темный не был бы темным, если после столь благородного начала речи не припечатал бы прозаическим:
– К тому же сумма погашения всех долгов Флеймов не стоит жены, которая будет в разуме не больше пары седмиц. Так что предлагаю расторгнуть сделку.
– Ах ты… – у меня слов не нашлось. Даже нецензурных. Только чувства. В основном совместимые с имперским уголовным кодексом, параграфом «особо тяжкие преступления и жертвоприношения».
Белочка же смахнула слезу умиления со слoвами:
– Какое благородство…
Когда же я наконец смогла справиться с эмоциями и вновь овладела речью, то выпалила:
– Так, женишок… – протянула я, сделала шаг в сторону темного и ткнула пальцем в его грудь. Тем самым, на котором красовалось архово кольцо рыжего. Попала как раз в край выреза рубахи, аккурат меж перекрестьем шнуровки. Отчего острый ноготь наверняка ещё и кольнул кожу лиса. Но этот гад даже не поморщился, неотрывно глядя мне в глаза. – Никуда я не пойду.
Ибо за порогом меня ждала ревнивая девица Викар, долги семьи и лишение дара в перспективе. Так что Эйта при таком пасьянсе была не самым страшным прoклятием.
– Как это не пойдешь?! – возмутилась белочка.
Я не обратила на ее выкрик никакого внимания, поскольку оное было целиком отдано одному светловолосому гаду.
– Сегодня, до двенадцатого удара колокола, мы поженимся. И пока мы будем в браке, я, так и быть, не схожу с ума.
– Как? – вкрадчиво, совершенно по–деловому произнес темный, имея в виду мое последнее заявление о целостности рассудка. И хотя его тон был серьезен, поднятая бровь говорила больше любых слов, сколь скептически он относится к этому заявлению.
Ну да, девица, котoрая разговаривает с пустотой и заявляет о том, что у нее все дома. И разбегаться из него в ближайший год не собираются.
– Да! Как?! – поддакнула ему белочка, скрестив лапы на груди и воинственно вздернув мордочку.
– Ну, я вижу Эйту с десяти лет и все ещё не сошла с ума. Это ли не показатель? – скромно отозвалась я.
Но тут встряла рыжая, заставив обернуться к ней:
– То, что ты согласилась выйти замуж за этого тёмного, – уже показатель! Ты явно попадешь в Лабиринты безумия! Помяни мое слово! – Белка погрозила мне кулаком.