Госпожа Клио. Заходящее солнце

22
18
20
22
24
26
28
30

– А ты где живешь?

– Она мне хату снимает, недалеко от себя.

– Нормальный подход, – Влад одобрительно кивнул.

– Да там бабла!.. У нее и вилла в Испании есть – зимой обещает свозить меня туда. А мужика, вот, нет. Говорит, никто с ней не выдерживает. Но она, и правда, какой-то энергетический вампир – после ночи с ней я полдня в себя прихожу…

– Так ты не из-за нее с Олькой разводишься?

– Нет, конечно! Олька сама хочет, а, по мне, пусть бы оставалось как есть. Но она ж официально замуж собралась. Нашла какого-то… короче, говорит, он ей кофе в постель носит. Хотя, может, и носит – ты ж помнишь, девка она интересная.

– И не жалко?

– Как тебе сказать? Того, что было – жалко, а того, что есть – как-то и не очень. Наверное, привыкли мы уже друг без друга, – посчитав тему жены исчерпанной, Юра вернулся к своей хозяйке, – а тут все спонтанно получилось: позвонила Олька по поводу развода; я к Диане – типа, отпуск взять на три дня, а она говорит, мол, я с тобой поеду. Я ей объясняю – делать у нас не фига, а она – я найду. Ну, говорю, ищи… Ой, слушай, а фотографии она показывала! Там с ней такие люди из мира искусства…

– И ты хочешь сказать, это она их всех подняла?

– Не знаю! Вот, честно, не знаю! – Юра стукнул себя кулаком по столу, – но одно из двух – либо она их, либо они ее. Понимаешь, да? Типа, модный критик, и сразу все к ней. Я как-то говорю – давай я тоже книжку напишу; поможешь продвинуть? А она – без вопросов, только ты у меня тогда не работаешь; сиди тогда и пиши. Прикинул я нос к уху – о чем, думаю, писать, да и на фиг оно мне нужно? За славой я никогда не гнался; так, чтоб миру о чем-то заявить, у меня тоже нету. Ты ж помнишь, я еще в институте мечтал найти богатую бабу, чтоб содержала; трахать ее иногда и ни хрена больше не делать. Все, прям, как заказывал!..

– Да, дела… – Влад покачал головой.

– Вот и дела. Завтра в суде бумажки подпишем и обратно в столицу – Диане какую-то лекцию читать надо… короче, можно считать, пока жизнь удалась. Достань там из сумки еще вискарик.

* * *

Уже на улице Диана оглянулась и увидев, как увлеченно беседуют мужчины, пошла в противоположную от туалета сторону. Приподняв просевшую калитку, она оказалась на соседнем участке; даже не взглянув на образцово-показательный огород, поднялась на крыльцо и осторожно открыла незапертую дверь. Посреди веранды стояли сумки с помидорами, а на столе остался натюрморт под условным названием «ужин одинокого алкаша». Заглянув в консервную банку, Диана увидела плававший в желтоватой жиже кусочек рыбы; понюхала пустую бутылку и сморщилась от сивушного духа.

– Ни фига ты так не напишешь, – она задумчиво вздохнула и на цыпочках направилась в комнату.

Женя спал, разметавшись так, как может заснуть только очень пьяный. Диана остановилась рядом, решая, стоит ли связываться с этим размазанным по дивану существом или не забивать голову, ни себе, ни ему.

– А чего не попробовать? У нас ведь связь без обязательств, – прошептала она, – значит, говоришь, девушка тебя прокинула? Ну, так это тема, да, Жень? – легко коснулась лба спящего холодной ладонью; Женя резко всхрапнул, переворачиваясь на бок, – а, в первую очередь, подумай, что если хочешь нормально работать, то так бухать нельзя, – Диана убрала руку, несколько секунд внимательно разглядывала приоткрытый рот с засохшей в уголке слюной и вышла, закрыв за собой дверь.

* * *

– Все нормально? – Влад обернулся, услышав за спиной шорох, – а то там бумаги иногда не бывает.

– Нормально, – Диана уселась на прежнее место. Ни есть, ни пить не хотелось – ее мысли отправились в долгое путешествие по сюжетным ходам еще неписанных никем книг, а взгляд уперся в кучу потемневшей травы; потом пополз вверх по кривой яблоне, пока не растворился в небесной голубизне, но Бог, сотворивший этот мир, не пожелал с ней общаться, чувствуя, то ли самозванку, то ли конкурентку.

– Диан, что случилось? – Юра тронул руку девушки.

– Ничего, – повернувшись к мужчинам, Диана улыбнулась, – Влад, где у тебя спальные места? Пойду, отдохну; хоть и не рулила, но все равно дорога – утомительная штука.