– А чего мы тогда на вокзал едем? – Настя посмотрела в окно, где убогие домики сменились не менее убогими пятиэтажками, – давай, посидим, по фрешу вытянем.
– Не, – Даша покачала головой, – если приду с запахом, мать даст мне такую Москву!.. Остановите, пожалуйста, – попросила она, и водитель услужливо подрулил к остановке.
«Жигули» поехали дальше, а Даша осталась, пытаясь смоделировать предстоящий разговор, но очень быстро пришла к выводу, что не ее это дело.
Настю Слава высадил возле кафе и тут же достал телефон.
– Наташ, Ситникова поехала домой, но собирается отчалить в Москву, – доложил он, – я тут подвозил их с подругой и слышал разговор. Знаешь, когда она села в машину, я даже немного струхнул, но ничего, обошлось, – Слава засмеялся, – короче, подруга уже ехала брать билет. А подруга, знаешь – пониже Ситниковой, смазливая, рыжеватые волосы… ножки классные!..
– Главное, ножки, – ехидно заметила Наташа. Ей стало обидно, потому что, в отличие от такого обилия привлекательных черт, ее всегда характеризовали лишь одной – «умная девочка».
– Так, у нее короткая дубленка, и юбки, прикинь, нет – сапоги и, типа, шерстяные колготки, что ли…
– Настька – шалава из нашей группы, – узнала портрет Наташа, – в Москве у нее сестра – проститутка. Тебе, значит, такие девушки нравятся?
– Нет, почему?.. – Слава смутился.
– Они всем нравятся… – Наташа вздохнула и решила не продолжать неприятную тему, – подежурь, пожалуйста, у Дашкиного дома до отхода поезда и позвони, уехала она или нет.
– Ладно, – Славе хотелось как-то реабилитироваться за допущенный промах, ведь ему, действительно, не слишком нравился подобный контингент, но пока он соображал, как это сделать, Наташа отключилась.
Уже возле самого подъезда Даше в голову пришел потрясающий аргумент, против которого мать точно ничего не сможет возразить – это ж ее первая сессия без троек!..
Даша весело взбежала по лестнице, и тут искрящаяся пирамидка, в ее воображении почему-то олицетворявшая Москву, обрушилась, острыми льдинками вонзаясь в сердце – она увидела на площадке, стоявшую вертикально крышку гроба – красную, с жутким черным крестом. Крышка казалась настолько огромной, и вид ее настолько не вписывался в будничную жизнь подъезда, что Даша замерла. В ее короткой памяти Артем просто исчез из этого мира – она даже забыла, что здесь еще осталось тело, с которым предстоит что-то делать.
Она попыталась представить, как встретится с Ритой; а ведь, кроме Риты, соберется еще множество людей, которые будут рыдать, есть, пить, снова рыдать и наверняка проклинать ее. Это закон – когда человек умирает, родственники всегда находят виноватых, будь то врачи, лихие водители, нерадивые дворники, равнодушные соседи… да не важно, кто именно – главное, что дорогой им человек не должен был уйти так рано.
Пользуясь тем, что Ритина дверь оказалась закрыта, Даша, прыгая через ступеньку, добралась до квартиры и с третьего раза сумела попасть ключом в скважину; юркнула внутрь, мгновенно окунувшись в облако вкусных ароматов. В другой момент она б непременно спросила, чем так классно пахнет, но сейчас это не имело значения – она догадалась, что вкусное предназначалось не ей. Из кухни появилась мать в черной косынке, с красными заплаканными глазами, и Даше стало стыдно, что она не плачет (а, самое ужасное, плакать ей и не хотелось).
– Артема привезли, – сообщила мать, – завтра в двенадцать похороны. Ты пойдешь? Надо бы…
– С ума сошла? – Даша повесила куртку, – меня там убьют.
– Я говорила с Ритой – она понимает, что ты не виновата.
– Для них я виновата уже в том, что существую! Это она трезвая говорит, а сейчас накатит!..
– Может, ты и права, – Галина Васильевна вздохнула, – господи, и за что нам все это?..
ebooksa