Тольмайн присвистнул сквозь зубы.
- Это может оказаться неприятным.
- Что ты имеешь в виду?
- Если Лёзер или полиция лжет и можно будет их в этом уличить, тогда у них будут серьезные проблемы. Если нет, тогда мы окажемся дураками.
- Тебе нужно было бы однажды подробнее объяснить значение словечка «мы». Это я окажусь в дураках!
- Косвенно. Но сначала наш «Листок». Тогда шеф закрутится. И потом он примется за тебя.
Логика Тольмайна была неподкупной.
- Что ты планируешь теперь?
- Сначала я разыщу кого-то, кто может подтвердить мои сведения. В конце концов, я не был единственным, кто видел труп Фолькера. И потом я должен узнать, в чем тут дело с этой штукой на лбу Фолькера.
- С первой задачей это будет очень нелегко. Если Лёзер знает об этом, то он примет все меры, чтобы никто не проболтался. В конце концов, он министр. Для него в полной мере открыты некоторые возможности. Но если его неправильно проинформировали его люди, то для тебя это несколько проще.
- Ты забываешь третью возможность.
- Какую?
- Вероятно, они не хотят, чтобы их расследованию мешали. Якобы они преследуют конкретный след.
- И какой же след?
- Лёзер заявил, что сегодня утром пришло заявление с признанием Исламского народного фронта. Он говорит, что письмо подлинное.
- Зачем ему тогда умалчивать об уродовании Фолькера?
- Понятия не имею.
Мучитель Тольмайн снова обратился к объекту своего желания. Всегда, когда он был в этом настроении, Вайгерт думал, что клавиатура развалится. Но до сих пор она выдержала Тольмайна.
- Я иду к Хилльгруберу, чтобы обсудить это дело с ним. Вероятно, он захочет написать свой комментарий.
- Хилльгрубера еще нет.