Хранилище

– И сто мне, – тут же присоединился я.

– А тебе-то за что?

– За редкие ресурсы, которые ты пытаешься отобрать у МОЕГО друга Фили.

– Да идите вы к предвечной в гости, бабочек с ней гонять. У меня ни денег сейчас нет, ни лаборатории. Счёт за лабораторию я тебе ещё выставлю. И думаю, что спящие будут на моей стороне. И разумеется компенсация за моральный ущерб, утрату редких реактивов, и конечно же, за мою новую внешность. Думаю, что где-то в двести-двести пятьдесят миллионов уложимся.

– Ты с дуба рухнул? – непроизвольно вырвалось у меня, – Откуда такая сумма?

– А как ты думаешь, – ехидно спросил меня маг, – На какую ещё сумму я должен оценить труд всей своей жизни, мою башню, собранные материалы и, наконец, собственное тело, преобразованное в какую-то уродливую насекомовидную химеру?

– Я отчего-то думаю, что «спящие» в этом вопросе будут на стороне Лесовика, – как-то задумчиво и нарочито медленно проговорил Лицо.

– Почему? – хором задали мы с магом один и тот же вопрос.

– Потому что всё произошедшее – воля Хаоса, а против высшего они сами не пойдут и никому другому тоже не дадут. Так что если заикнёшься насчёт компенсации – можешь сразу идти к «спящим», после чего получишь расчёт и свалишь на все четыре стороны. Хотя в какой фракции ты после этого найдёшь пристанище, я даже и не знаю…

– Да твою же мать! – маг явно был не в духе, а кто на его месте чувствовал бы себя лучше? Он и так довольно неплохо держится, с учётом сложившихся обстоятельств.

– Моя недобрым словом помянутая мамаша тут совершенно не причём. Но если ты мне не веришь, то можешь сходить к «спящим» и проверить данный вопрос. Но только своим ходом. Посмотрим, удастся ли тебе выйти хотя бы из города? Особенно после того, как кто-то неизвестный крикнет: «Стража! Тут ужасный монстр!» Как думаешь, стражники будут тебя слушать или сначала прибьют?

– Вот ты скотина!

– Вот ни разу с тобой не согласен. Просто я хотел бы насладиться зрелищем твоей прогулки по городу, а потом по ближайшим окрестностям.

А вокруг нас мало-помалу собиралась толпа, но делала это несколько в отдалении. Но шёпот, перешедший в гул, даже сюда донёс до меня:

– Это Силестрий! Не хрена себе! Доэкспериментировался, старый маразматик! Так ему и надо, этому жлобяре. Чтоб его стражники вообще на лоскуты порвали! Народ, может, уже сейчас стражу позовём? Стража, стража!

Сдаётся мне, что не я один услышал всё это. Потому что Силестрий приподнял свою голову и обвёл столпившихся неподалёку болтунов отнюдь недобрым взглядом:

– Пошли вон отсюда! – проорала голова словно из мегафона, а приподнятое им щупальце завибрировало, наливаясь какой-то явно смертоносной магией. По крайней мере, если судить по тому, что на его конце формировался какой-то сгусток ярко-красного цвета. Кажется, наблюдатели тоже решили, что не стоит бесплатное зрелище того, чтобы попасть под горячую руку сильно разозлённому магу, а после услышанного вряд ли хоть кто-то сомневался, что маг разозлён.

До меня же только сейчас дошло, что с цербером могут разговаривать все, а не только я один. Ну, положим, бывший маг мог обрести с ним действительно некую магическую связь и потому научился его понимать, а почему Лицо может с ним говорить?

– Лицо, а почему ты можешь говорить с Филей? – шёпотом спросил я.

– Не знаю, это не от меня зависит, а от Фили. Он, похоже, со всеми теперь разговаривать может, – это весьма неплохо для Фили, но почему-то быть единоличным понимающим было лучше. Что это? Собственничество? Наверное, да. До сих пор своих питомцев понимал только я. Хрюшу, Чумадца, да и Филю поначалу, а теперь он может говорить со всеми. Хотя, всё, что ни делается, – к лучшему! Пусть говорит.