– Рады приветствовать в своих чертогах Хаоса, бога безумия, хаоса и разрушений.
– Ну зачем так пафосно? Я же не Аурей, любящий, чтоб его облизывали.
– Я бы Вас попросил, – тут же попытался вякнуть гном, – но вынужден был схватиться за горло, в то время как хаос потихоньку сжимал большой и указательный палец правой лапы в колечко.
– Брат! Отпусти его! – перед нами предстал в золотистом блеске бог порядка. На голове его красовался лавровый венок, на ногах крылатые сандалии, сам в белой тоге с золотым шитьём. – Это мой слуга, и мне за него держать ответ.
– Древнее одеяние богов-олимпийцев… Фу, как пошло… Одень что-нибудь посовременнее, а то общаться с человеком, когда у него из-под простыни того и гляди вылезет его член мне как-то не улыбается. Девушки в таких одеяниях гораздо приятнее смотрятся, особенно, если видно грудь.
Но гнома Хаос тем не менее отпустил.
– Эй, малыши-мертвыши, а старуха с косой на нашу вечеринку не припрётся? Вечернику нашу не порушит? А то не хотелось бы прерывать развлечение из-за внезапного прихода мамки домой…
– Предвечная вряд лиобратит внимание на то, что не касается её деятельности напрямую.
– Ах да, она же у нас самая занятая, трудится не покладая косы. Кстати, а вы не знаете, коса, находящаяся сейчас у неё, настоящая?
– Конечно!
– А что тогда это?
Хаос вытащил у себя из-за спины косу. Нет, не так, КОСУ! Она была чернее самойчерноты, смотреть на неё было нестерпимо тяжело. Система ничего не хотела выдавать при взгляде на это страшное оружие, но от него веяло неодолимой смертью. Причём в буквальном смысле.
– КТО ПОСМЕЛ ПРОНЕСТИ МОЁ ОРУЖИЕ В МИР СМЕРТНЫХ? – раздавшийся голос пробирал до самых печёнок своим каким-то скрежетанием. Я невольно зажал уши – настолько неприятным был голос. Сам звук этого голоса намекал, что живым его слышать не полагается. Да и смотреть на возникшую фигуру было тяжело – казалось, само её присутствие пригибает к земле и давит, сжимая стальными тисками что-то в груди.
Три лича пали ниц, гном застыл в преклонённой позе рядом со своим божеством, и только мы гордо стояли. Вернее не так: стояли Филя и Хрюша, на них восседали я и степашка, а между ними в гамаке покачивался Хаос, ловко крутя в руках страшную косу, от которой мне хотелось отодвинуться подальше. Напротив нас же застыл изваянием Аурей и на нас грозно надвигался серый балахон Предвечной. Под её капюшоном не было видно ничего. На секунду я подумал, что это явно к лучшему.
– Братишка, лови! – Хаос перебросил косу смерти через её владелицу Аурею. Тот машинально её поймал, после чего Хаос свистнул и закричал, – Беги, Форест, беги!
Но Аурей не побежал, а молча протянул оружие владелице. Та ничего не сказала и просто исчезла. Личи стали подниматься с колен, а Хаос недовольно протянул:
– Ну вот, такую игру испортил! Знаешь, как сложно найти мастера, который сможет изготовить качественную подделку, которую не может сходу обнаружить сама смерть? И только при использовании, она поймёт, что ей опять подсунули пустышку.
– А где же настоящее оружие?
– А мне-то откуда знать? Я что, безумный, чтобы у смерти её оружие воровать? Хотя да, вообще-то безумный…
При этих словах лиц Хаоса озарила улыбка сумасшедшего учёного и в его руках опять появилась чёрная коса. Аурей подался на шаг назад, и я и Степашка послеовали примеру бога и отпрянули от жукого оружия подальше.